Друзья, прекрасны наши встречи
Свершилось! Уже на втором году нашей с женой жизни в Нью-Йорке квартира, где мы обитаем, наполнилась улыбками
новых друзей. Это – дети нашего поколения, дети войны, дети огромной, теперь заокеанской для нас земли, на которой прошли десятилетия наших судеб. В той жизни мы честно делали очень разные дела, познали во многом несхожие радости и беды, но все-таки, даже незнакомые, стали близки друг другу многими воспоминаниями, надеждами юности, раздумьями и проблемами зрелости – насыщенностью сердец ароматами единой эпохи в общей стране. Продолжается одна из самых дорогих традиций нашей непростой, дарившей нам и добро, и зло жизни – радость человеческого общения. Незабываемы и когда-то еще молодые, а через годы уже постаревшие и потихоньку уходившие из жизни друзья родителей, и друзья нашей юности, давно ставшие просто родными людьми, и строгие друзья-соратники в общей работе.
А теперь рядом – новые друзья, дети нашего поколения с той, родной земли, ставшие по признанным гостеприимной Америкой причинам ее жителями. Нам радостно поднимать бокалы за встречу, за здоровье друг друга, за полных осеннего очарования женщин. Нам интересно вглядываться в старые фотографии, слушать веселые и грустные воспоминания, получать добрые житейские советы. Нам приятно вдруг обнаруживать схожесть пережитых профессиональных проблем, окрыляться единством понимания граней жизни, услышать от друзей добрые слова о наших нью-йоркских стараниях в квартирном дизайне и, конечно, о нашем любимом и, естественно, самом умном коте… Мы рады не только принять друзей. Со светлым волнением и даже торжественностью приходим в гости к милым людям и в ответ на их приглашения обязательно приносим тепло наших сердец…
В нашей жизни и сегодня немало забот и хлопот. А теперь в ней – и продолжение дружеского общения. И значит – все нормально и непременно надо жить!
Традиция встреч с друзьями живет в памяти вереницей незабываемых событий. Уже немало лет назад я посвятил своим друзьям-однокашникам такие строки:
новых друзей. Это – дети нашего поколения, дети войны, дети огромной, теперь заокеанской для нас земли, на которой прошли десятилетия наших судеб. В той жизни мы честно делали очень разные дела, познали во многом несхожие радости и беды, но все-таки, даже незнакомые, стали близки друг другу многими воспоминаниями, надеждами юности, раздумьями и проблемами зрелости – насыщенностью сердец ароматами единой эпохи в общей стране. Продолжается одна из самых дорогих традиций нашей непростой, дарившей нам и добро, и зло жизни – радость человеческого общения. Незабываемы и когда-то еще молодые, а через годы уже постаревшие и потихоньку уходившие из жизни друзья родителей, и друзья нашей юности, давно ставшие просто родными людьми, и строгие друзья-соратники в общей работе.
А теперь рядом – новые друзья, дети нашего поколения с той, родной земли, ставшие по признанным гостеприимной Америкой причинам ее жителями. Нам радостно поднимать бокалы за встречу, за здоровье друг друга, за полных осеннего очарования женщин. Нам интересно вглядываться в старые фотографии, слушать веселые и грустные воспоминания, получать добрые житейские советы. Нам приятно вдруг обнаруживать схожесть пережитых профессиональных проблем, окрыляться единством понимания граней жизни, услышать от друзей добрые слова о наших нью-йоркских стараниях в квартирном дизайне и, конечно, о нашем любимом и, естественно, самом умном коте… Мы рады не только принять друзей. Со светлым волнением и даже торжественностью приходим в гости к милым людям и в ответ на их приглашения обязательно приносим тепло наших сердец…
В нашей жизни и сегодня немало забот и хлопот. А теперь в ней – и продолжение дружеского общения. И значит – все нормально и непременно надо жить!
Традиция встреч с друзьями живет в памяти вереницей незабываемых событий. Уже немало лет назад я посвятил своим друзьям-однокашникам такие строки:
|
Друзья, прекрасны наши встречи,
И к ним неудержима страсть! Они от всех недугов лечат, У буден отнимая власть. С них возвращаюсь я на крыльях. Их мудрость в жизнь свою несу. Во всем, чем друг без друга жили, Они поддержка нам и суд… |
Через каждое очередное пятилетие после окончания Московского нефтяного института мы собирались (и уверен, это еще не закончилось) за большим, аппетитно накрытым столом и вели задушевный, веселый, а где-то и печальный разговор, ощущая головокружительное возбуждение – и от достаточно честного исполнения тостов, и, еще больше, от пьянящей стихии долгожданной встречи. Помню, в конце одной из наших встреч милый, тихий Володя Ершов, талантливый ученый, навек оставшийся скромнягой, взял меня за плечи и, сотрясая их, говорил: “Юра, я просто балдею! Просто балдею!” Глаза его были наполнены восторгом, смешанным с легкой грустью. Не забыть мне эти глаза…
На встречах с однокашниками я любил выступать с теплыми воспоминаниями и раздумьями – неистребимы ростки журналистских побуждений. Чувствовал, что слушали меня с удовольствием. А вспоминалось многое. Все пять лет студенческой жизни были наполнены бесчисленными интересными событиями, и позже, в потоках инженерных и научных дел, мы нередко оказывались рядом, подставляли друг другу плечо, старались подарить другу радость. Об этом не рассказать в коротком очерке.
Прекрасны встречи с друзьями! Пожалуй, ничто меня не окрыляет больше. Писать бы о них и писать… Бывают и просто уникальные.
В 1991 году наш сын приехал работать в Нью-Йорк и здесь неожиданно быстро женился. Мы с женой думали-думали, как отметить в Москве заокеанскую женитьбу сына, и приняли отчаянное решение: устроить заочную свадьбу в тот же день, когда нормальная свадьба будет в Нью-Йорке. Казалось, родственники, наши друзья и друзья сына посчитают нас сумасшедшими. Но они восприняли эту идею с полной серьезностью. Родные приехали даже из Ленинграда.
Квартира была полна цветов. По телефону в Нью-Йорк кричали “горько”, давали напутствия, желали счастья… Получилось долгое, веселое и душевное застолье. Нам всем было о чем поразмышлять, вспомнить, помечтать. Отсутствие молодоженов постепенно исчезло из наших ощущений. Внушительные монологи, обращенные к ним, наговаривались не только в телефонную трубку, но и в видеокамеру. Наша шумная, неугомонная компания была с молодоженами! Безумное мероприятие получилось. Всем было радостно…
Видеофильм про наше застолье отправили сыну. Вот только забыли заявить это уникальное событие в Книгу рекордов Гиннесса. Ну, да ладно…
Не забыть мне, как друзья и коллеги по родному институту откликнулись на мои рубежи пятидесятилетия и шестидесятилетия. Многие десятки людей без специального приглашения были тогда рядом со мной. Я никогда не рекламировал свою любовь к людям, просто жил с открытым сердцем в нашем мире добра и зла – иначе не мог. И люди ответили на эту немудреную жизнь чутким вниманием, теплом сердец, щедростью слов. Такое не забывается… Я же дарил им свои стихи...
На встречах с однокашниками я любил выступать с теплыми воспоминаниями и раздумьями – неистребимы ростки журналистских побуждений. Чувствовал, что слушали меня с удовольствием. А вспоминалось многое. Все пять лет студенческой жизни были наполнены бесчисленными интересными событиями, и позже, в потоках инженерных и научных дел, мы нередко оказывались рядом, подставляли друг другу плечо, старались подарить другу радость. Об этом не рассказать в коротком очерке.
Прекрасны встречи с друзьями! Пожалуй, ничто меня не окрыляет больше. Писать бы о них и писать… Бывают и просто уникальные.
В 1991 году наш сын приехал работать в Нью-Йорк и здесь неожиданно быстро женился. Мы с женой думали-думали, как отметить в Москве заокеанскую женитьбу сына, и приняли отчаянное решение: устроить заочную свадьбу в тот же день, когда нормальная свадьба будет в Нью-Йорке. Казалось, родственники, наши друзья и друзья сына посчитают нас сумасшедшими. Но они восприняли эту идею с полной серьезностью. Родные приехали даже из Ленинграда.
Квартира была полна цветов. По телефону в Нью-Йорк кричали “горько”, давали напутствия, желали счастья… Получилось долгое, веселое и душевное застолье. Нам всем было о чем поразмышлять, вспомнить, помечтать. Отсутствие молодоженов постепенно исчезло из наших ощущений. Внушительные монологи, обращенные к ним, наговаривались не только в телефонную трубку, но и в видеокамеру. Наша шумная, неугомонная компания была с молодоженами! Безумное мероприятие получилось. Всем было радостно…
Видеофильм про наше застолье отправили сыну. Вот только забыли заявить это уникальное событие в Книгу рекордов Гиннесса. Ну, да ладно…
Не забыть мне, как друзья и коллеги по родному институту откликнулись на мои рубежи пятидесятилетия и шестидесятилетия. Многие десятки людей без специального приглашения были тогда рядом со мной. Я никогда не рекламировал свою любовь к людям, просто жил с открытым сердцем в нашем мире добра и зла – иначе не мог. И люди ответили на эту немудреную жизнь чутким вниманием, теплом сердец, щедростью слов. Такое не забывается… Я же дарил им свои стихи...
|
В любом из нас
мажора и печали найдется на симфонию сполна. Их пять десятков в Моцарте звучали, ну, а во мне всегда звучит одна. Она творится на одном дыханье, но всею жизнью – каждый год и час. Не оглянусь – во мне звучать уж станет последняя, неведомая часть. Я буровик – я в моцарты не вышел. Но что моей симфонии с того! Ведь вы, друзья, смогли ее услышать – и мне не надо больше ничего. |
Встречайтесь с друзьями, с
добрыми приятелями, дорогой мой читатель! Встречайтесь почаще. Дома, в парке, в
кафе, на экскурсии… Мне неведомо, что может предложить жизнь взамен радости
такой встречи. И может ли...