Юбилейные публикации в газете
The Bukharian Times №788 от 16 марта 2017 г.
(стр. 1; 16; 23; 38)
ДРУЗЬЯ ПОЗНАЮТСЯ В РАДОСТИ
Почему так радостно на душе, когда слышишь его голос по телефону или встречаешься с ним в коридоре пятого этажа Центра, который сразу же становится ниже: задираешь вверх глаза, чтобы встретиться с его улыбкой, смешинкой серо-голубых глаз, так рифмующихся с поседевшими волосами, которых всё так же много, как и 20, 40 лет назад!?
Потому что каждая встреча с Юрием Завельевичем Цыриным – моим коллегой, другом, сподвижником, замечательным публицистом, талантливым поэтом, редактором газеты The Bukharian Times – радость!
Что общего между бакинцем, в детском возрасте переехавшим в Москву, окончившим там институт, аспирантуру, докторантуру, ставшим сибиряком по роду своей профессиональной деятельности, признанным ученым-технологом, тяжело пережившим распад СССР, иммигрировавшим с любимой супругой в США вслед за своим единственным сыном, – что общего между ним и мною – диссидентствующим бухарским евреем, который ему в сыновья годится, музыковедом, одержимым идеей создания национальной периодической печати, погруженным в становление и развитие общинной жизни в мегаполисе, ставшем столицей бухарских евреев в диаспоре, и стране подарившей мне истинную свободу, всеобщее равенство и братство?
Правильно, первый в мире еженедельник The Bukharian Times, который стал издаваться во временном офисе Центра бухарских евреев по адресу 70-21 Austin Street, в абсолютно непригодном для этой работы полуподвальном помещении, с малюсеньким, смешным, по нашим меркам, бюджетом, но огромными амбициями главного редактора и стремлением воплотить собственную мечту в жизнь.
Мы стали вместе работать почти со дня основания газеты, ставшей для нас двоих общим делом, за которым был имидж общины, её респектабельность, значимость. Нас объединили гордость и любовь к тем, кто, приехав в новую страну, не забывал своей истории, достижений в ставшей прошлым советской жизни, по которой тосковали, но понимали необратимость вектора истории и выбора каждого из нас.
Многое для него было новым, непонятным, но дорогим и согревающим его душу. Он знакомился с нашей культурой и традицией, которые, видимо, были ему близки, напоминая людей, окружавших в его далеком бакинском детстве...
Как много успел сделать в нашей общине Юрий Завельевич!
Каждую неделю (иногда с перерывами по уважительной причине) он получает материалы, которые вовремя возвращаются ко мне на стол, доведенные до блеска и содержательности.
Ничто и никогда не пройдет незамеченным критическим пером и пытливым умом перфекциониста, который привык всегда сдавать экзамены только на "отлично". Объективный, беспристрастный арбитр в наших спорах, он всегда носится по редакции с несколькими словарями по орфографии, стилистике русского языка, ни в коем случае не доверяя Интернету.
Кто такой редактор? Человек, который должен смотреть на произведение и с точки зрения автора, так что он практически становится соавтором, с условием, что его имя никогда не будет упомянуто в газетной статье.
Обычно на пост редактора принимают человека, который с литературой и родным языком на "ты". Но самое главное, чтобы он был с авторами на «вы». Все эти 15 лет мои друзья-коллеги, авторы, печатающиеся в других изданиях, смогли усовершенствовать свой стиль и язык благодаря щедрой и всеобъемлющей работе Юрия Завельевича. Это касается не только прозаиков, но и поэтов, пишущих на русском языке, который стал им родным только в их поколении. Каждый из них, завершая свою работу с Мастером, уходил одухотворенный и обогащенный его человеколюбием, душевной теплотой, новыми знаниями и результатом, который так органично завершал их творческую идею.
С конца весны и по осень, Юрий Завельевич работает с нами дистанционно. Он едет в Пенсильванию, в свою обитель, и там, окруженный лесом, озерами, оленями и медведями, продолжает писать свои книги. Однажды мы туда приехали вместе с Басей Малаевой, венской поэтессой. Для неё встречи с ним стали некоторой компенсацией, данной свыше, за потерю брата – поэта Ильяса Маллаева, который всегда был для нее ориентиром и творческим примером. Она начала писать стихи в том возрасте, когда другие начинают писать мемуары. Вдохновленная и окрыленная нашей поддержкой, она стала публиковать стихи, посвященные брату, переводить его, и все собранное стало сборником, который был завершен в Нью-Йорке.
Я привел только один, яркий пример проникновенного отношения Юрия Цырина к творчеству поэтов – бухарских евреев, пишущих на русском языке, и сотрудничества с ними. Не случайно, все они, укрепившие веру в себя и собственные творческие устремления прозаики, поэты и публицисты, считают своим долгом обязательно упомянуть имя Юрия Цырина в своем авторском предисловии.
Благодаря работе в редакции The Bukharian Times Юрий Завельевич приобрел многих новых друзей. Скажите, многие ли могут похвастаться этим в иммиграции?
Более того, Юрий Завельевич Цырин – почетный член бухарско-еврейских общин Америки и Австрии, России и Канады. Вот такая международная любовь, такое признание.
Друзья познаются в радости.
Эту новую для себя истину открыл я сравнительно недавно: после того как перенес операцию, получил высокое признание «Человека года», стал дважды дедушкой. Если горе, на это может среагировать даже робот. А вот радость – удел человека!
В юбилейный день Юрия Завельевича мы все будем радоваться вместе с этим изумительным, лучистым, необыкновенно чистым, мужественным и сильным человеком, имя которого связано со словом "свет". И не только потому, что Ури – на иврите означает свет. Этот человек светится сам, превращая рутинные будни в праздник, озаряя окружающих светом большой, безграничной любви ко всем нам и приходящей вместе с ним радостью, которая заполняет наши души.
С радостным, с юбилейным днем рождения, дорогой Юрий Завельевич!
Ваш друг и коллега Рафаэль НЕКТАЛОВ
Почему так радостно на душе, когда слышишь его голос по телефону или встречаешься с ним в коридоре пятого этажа Центра, который сразу же становится ниже: задираешь вверх глаза, чтобы встретиться с его улыбкой, смешинкой серо-голубых глаз, так рифмующихся с поседевшими волосами, которых всё так же много, как и 20, 40 лет назад!?
Потому что каждая встреча с Юрием Завельевичем Цыриным – моим коллегой, другом, сподвижником, замечательным публицистом, талантливым поэтом, редактором газеты The Bukharian Times – радость!
Что общего между бакинцем, в детском возрасте переехавшим в Москву, окончившим там институт, аспирантуру, докторантуру, ставшим сибиряком по роду своей профессиональной деятельности, признанным ученым-технологом, тяжело пережившим распад СССР, иммигрировавшим с любимой супругой в США вслед за своим единственным сыном, – что общего между ним и мною – диссидентствующим бухарским евреем, который ему в сыновья годится, музыковедом, одержимым идеей создания национальной периодической печати, погруженным в становление и развитие общинной жизни в мегаполисе, ставшем столицей бухарских евреев в диаспоре, и стране подарившей мне истинную свободу, всеобщее равенство и братство?
Правильно, первый в мире еженедельник The Bukharian Times, который стал издаваться во временном офисе Центра бухарских евреев по адресу 70-21 Austin Street, в абсолютно непригодном для этой работы полуподвальном помещении, с малюсеньким, смешным, по нашим меркам, бюджетом, но огромными амбициями главного редактора и стремлением воплотить собственную мечту в жизнь.
Мы стали вместе работать почти со дня основания газеты, ставшей для нас двоих общим делом, за которым был имидж общины, её респектабельность, значимость. Нас объединили гордость и любовь к тем, кто, приехав в новую страну, не забывал своей истории, достижений в ставшей прошлым советской жизни, по которой тосковали, но понимали необратимость вектора истории и выбора каждого из нас.
Многое для него было новым, непонятным, но дорогим и согревающим его душу. Он знакомился с нашей культурой и традицией, которые, видимо, были ему близки, напоминая людей, окружавших в его далеком бакинском детстве...
Как много успел сделать в нашей общине Юрий Завельевич!
Каждую неделю (иногда с перерывами по уважительной причине) он получает материалы, которые вовремя возвращаются ко мне на стол, доведенные до блеска и содержательности.
Ничто и никогда не пройдет незамеченным критическим пером и пытливым умом перфекциониста, который привык всегда сдавать экзамены только на "отлично". Объективный, беспристрастный арбитр в наших спорах, он всегда носится по редакции с несколькими словарями по орфографии, стилистике русского языка, ни в коем случае не доверяя Интернету.
Кто такой редактор? Человек, который должен смотреть на произведение и с точки зрения автора, так что он практически становится соавтором, с условием, что его имя никогда не будет упомянуто в газетной статье.
Обычно на пост редактора принимают человека, который с литературой и родным языком на "ты". Но самое главное, чтобы он был с авторами на «вы». Все эти 15 лет мои друзья-коллеги, авторы, печатающиеся в других изданиях, смогли усовершенствовать свой стиль и язык благодаря щедрой и всеобъемлющей работе Юрия Завельевича. Это касается не только прозаиков, но и поэтов, пишущих на русском языке, который стал им родным только в их поколении. Каждый из них, завершая свою работу с Мастером, уходил одухотворенный и обогащенный его человеколюбием, душевной теплотой, новыми знаниями и результатом, который так органично завершал их творческую идею.
С конца весны и по осень, Юрий Завельевич работает с нами дистанционно. Он едет в Пенсильванию, в свою обитель, и там, окруженный лесом, озерами, оленями и медведями, продолжает писать свои книги. Однажды мы туда приехали вместе с Басей Малаевой, венской поэтессой. Для неё встречи с ним стали некоторой компенсацией, данной свыше, за потерю брата – поэта Ильяса Маллаева, который всегда был для нее ориентиром и творческим примером. Она начала писать стихи в том возрасте, когда другие начинают писать мемуары. Вдохновленная и окрыленная нашей поддержкой, она стала публиковать стихи, посвященные брату, переводить его, и все собранное стало сборником, который был завершен в Нью-Йорке.
Я привел только один, яркий пример проникновенного отношения Юрия Цырина к творчеству поэтов – бухарских евреев, пишущих на русском языке, и сотрудничества с ними. Не случайно, все они, укрепившие веру в себя и собственные творческие устремления прозаики, поэты и публицисты, считают своим долгом обязательно упомянуть имя Юрия Цырина в своем авторском предисловии.
Благодаря работе в редакции The Bukharian Times Юрий Завельевич приобрел многих новых друзей. Скажите, многие ли могут похвастаться этим в иммиграции?
Более того, Юрий Завельевич Цырин – почетный член бухарско-еврейских общин Америки и Австрии, России и Канады. Вот такая международная любовь, такое признание.
Друзья познаются в радости.
Эту новую для себя истину открыл я сравнительно недавно: после того как перенес операцию, получил высокое признание «Человека года», стал дважды дедушкой. Если горе, на это может среагировать даже робот. А вот радость – удел человека!
В юбилейный день Юрия Завельевича мы все будем радоваться вместе с этим изумительным, лучистым, необыкновенно чистым, мужественным и сильным человеком, имя которого связано со словом "свет". И не только потому, что Ури – на иврите означает свет. Этот человек светится сам, превращая рутинные будни в праздник, озаряя окружающих светом большой, безграничной любви ко всем нам и приходящей вместе с ним радостью, которая заполняет наши души.
С радостным, с юбилейным днем рождения, дорогой Юрий Завельевич!
Ваш друг и коллега Рафаэль НЕКТАЛОВ
Юрий ЦЫРИН
МОИ ОПЫТЫ В МИРЕ ПОЭЗИИ
С 17 ДО 80 ЛЕТ
МОИ ОПЫТЫ В МИРЕ ПОЭЗИИ
С 17 ДО 80 ЛЕТ
|
РОССИЯ, 1952 – 1999 годы
* * * На Москву пролился лунный свет, Все в снегу: и улицы, и крыши. Хорошо, что мне семнадцать лет, Хорошо, что ты мне письма пишешь. Вот опять я шлю тебе ответ… Мне еще одно бы, дорогая: Мне бы знать, люблю я или нет, Мне бы знать, любовь – она какая… * * * Петух бывает счастлив на шесте, Орел бывает счастлив на вершине… Скажи, а мы в житейской суете Вопрос о счастье для себя решили? Взгляни, коль тени бродят по душе, Не счастье ли ей выбранное тесно. Орлу б, наверно, был неплох и шест, Когда была б вершина неизвестна. ПЯТИКУРСНИКУ-БУРОВИКУ Яше Кагану (будущему доктору наук, профессору) Сибирские чащи, заволжские шири… Тропинка, паром, самолет и канал… На год или два, или целых четыре ты нас исторически, друг, обогнал. …Там, где-то в тайге, разбуянится стужа. Ты сядешь в раздумье и вспомнишь про тишь тех лекций премудрых, что больше не слушать, и многое-многое – и загрустишь. Москва в этот вечер огнями засветит, пойдет на концерты, в Большой и во МХАТ… Закуришь за столиком, в местной газете о будущем клубе читая доклад. Ты вспомнишь, что завтра в поселке воскресник и что в понедельник в контору идти – ругаться… Вдруг с тумбочки вырвется песня – бродяг неуемных задорный мотив. И песенку эту я тоже услышу и с завистью вспомню тогда о тебе, который – уж где-то, который уж вышел навстречу задуманной нами судьбе, судьбе, уносящей нас в новые дали, где вечной борьбы суждены чудеса, чтоб наши поселки в пустыню врастали чтоб выросли в тундре стальные леса… НОЧЬ НА БАЙКАЛЕ Здесь палатки встали полукругом, и костер ликует, тьму разя. Школа – в прошлом, но опять друг с другом нас мечта собрала здесь, друзья. Рядом в темноте гора дремала, всех приняв на узкую ладонь, и луна, разлившись по Байкалу, к нам ручьем бежала на огонь… Вдруг хорошей песни захотелось, и взметнулась песня про Байкал. И от счастья сердце холодело, словно гимн Байкалу я слагал. А потом запели про гармошку, про любовь, про юность, про друзей, что любая не страшна бомбежка, если надо действовать при ней… И в знакомой немудреной песне открывалось столько новизны, словно песни стали интересней, словно стали более звучны, словно вспомнил что-то вдруг большое, что забыл когда-то в суете, что повсюду быть должно с тобою – в поиске, в удаче и в беде, словно ты не окружен горами, словно всё на свете видишь ты… Юность – с нами! Дружба тоже – с нами! С нами в жизни – ясность красоты! …Ночь ни петь, ни думать не мешала. Лишь Байкал вздыхал под тихий хор, и луна, разлившись по Байкалу, к нам ручьем спешила на костер. ГУДАУТА Тане Гудаута, Гудаута… Пляж. Твоя рука – в моей. “Вы откуда?.. Это – чудо! Я живу чуть-чуть южней”. Гудаута, Гудаута… Сладко воздух пить ночной. …”Нет! – и губки вдруг надуты. – Почему ты так … со мной?..” Гудаута, Гудаута… Дальний поезд. Грустный взгляд. Ты – в купе. Еще минута – все… конец… Иду назад. Гудаута, Гудаута – бури дум, кипенье снов… Где тот лгун, что скажет, будто в мире кончилась любовь?! УТРО ПОСЛЕ БУРОВОЙ ВАХТЫ Эх, машина вахтовая, мы заждались тебя. Где ты, наша бедовая? Лес рассветом объят. На просторах Татарии, средь чащобы лесной, нас, усталых, размаривай, мча задорно домой. Но рассвет этот розовый пусть уснуть не дает, пусть волнует березовый озорной хоровод, пусть осенней прохладою засверкает роса, пусть в дороге порадует ржи волнистой краса, лихо в просинь спокойную самолет пролетит, эту девушку стройную подвезем по пути... А машина вахтовая мчится, мчится в рассвет... Где ты, наша бедовая? Отчего тебя нет? * * * Ну, Япония – что за ярких нравов страна! В ней и спящего поза быть красивой должна. ...Помню: капля за каплей, нам ваяли сердца взлет отчаянный сабли, свет Джоконды лица... Ценим в мире суровом явь, что ростом с мечту: делом, жестом и словом в жизнь нести красоту. Пусть и мы не забудем той извечной мечты. Пусть приносим мы людям чудный дар красоты. * * * Школьным друзьям В Иркутске мне цыганка нагадала, что буду жить до двадцати восьми. А мне тогда семнадцать миновало, и, помню, грустно стало в этот миг… Я на цыганку вовсе не в обиде: читать ладонь – профессия ее. Но как ей там еще одно увидеть – души моей начавшийся полет! Нет, ей не знать, как сложно в мире этом сплелись для судеб явь и чудеса. Мне на судьбу дана душа поэта, и мой удел – витать на небесах. А там – свои законы долголетья. Что может значить там ладони плоть, когда под крылья, словно добрый ветер, приходят дружбы строгость и тепло! Мы все в душе поэты – и не спорьте. Иначе б не желали наших встреч. И нам судьбу гадалка не испортит, коль юность в сердце мы смогли сберечь. Давайте друг для друга мы на свете подольше жить – сильней желаний нет. Ведь вы, друзья, тем ближе мне, поверьте, чем дальше наши двадцать восемь лет. АМЕРИКА, 2000 – 2016 годы * * * Вот и вновь пришла сырая осень. Шпили – в тучах, и притих Нью-Йорк. И чего-то с грустью сердце просит, А чего – признаюсь, невдомек. То ли многих нет сегодня близко, Чьи глаза и мысли так нужны, То ли шири хочется сибирской Или просто хочется весны… * * * Ты разный, многоликий, величавый... Ты угловат, изыскан ты, Нью-Йорк... О, скольким дал ты мир страстей и славы! Мне ж – творчества желанный уголок. РОДНОЙ ГАЗЕТЕ Давно ль ты только начиналась?! А как ты возмужала ныне! И неизменно было в радость с тобой свидание общине. И постепенно, но резонно тебя за друга признавали весь русский Квинс и Аризона, Канада, Вена и Израиль... “Белеет парус одинокий...” – не о тебе мотив тот славный. Ты в русской прессе по Нью-Йорку сегодня равная меж равных! Нас делали дружней и строже удачи наши и ушибы... Пусть долго – хоть не стать моложе – творить тебя нам для души бы! ВСЕМ МОИМ ДРУЗЬЯМ-КОЛЛЕГАМ Да, видно правильно я жил, Коль вас в итоге заслужил – И вы в судьбу мне ворвались Наградой доброю за жизнь. Пусть снятся мне еще порой Ночные вздохи буровой, Взамен падений и вершин Есть вы – причал моей души... И, как Антею мать-земля, Как долгожданный дождь полям, Березка жителю Руси, Вы мне нужны для новых сил. Б-г правит нашей жизни бал. Не знаю, сколько мне судьба Даст новых помыслов и вех... Но только будьте в ней навек! * * * Коль счастье жить тобой получено, будь сердцем ты всегда с людьми, дари им по такому случаю тепло и свет, и оптимизм. И хоть по физике – неправильно, но знаю по своей судьбе: та радость, что другим подарена, она – подарок и себе. * * * Где мое детство? С ним ушел Арбат. Где юность? С фестивальною Москвою. Где зрелость? Там, где обский снегопад. Лишь старость не расстанется со мною. Она мне подарила седину, Бессонные часы воспоминаний. Умений стало меньше и желаний, И нет путей в ушедшую весну... И пусть! Судьбы я принимаю дар: Со мной друзья – зачем мне календарь?! * * * Мы дети войны из тридцатых годов, Окопов не знали – познали другого: Голодных уральских детдомовских снов, Блокадной тревоги привычного зова... По нашей квартире прорезалась щель – Остаток какой-то московской бомбежки, Сквозь щель мог я улицу видеть немножко. Замазали щель ту – не стало вообще... Уж мы старики, но те вехи нетленны – Вовек не расстаться нам с детством военным. * * * О, дружеские встречи стариков, Дарящие нам бодрости минуты! Тогда про возраст нам забыть легко, Беспечен смех, а то и пляшем круто! И лишь когда-то вдруг шепнет нам грусть, Что в наших судьбах миг подобный – малость. Так хочется, чтоб больше их осталось, Хоть стал наглей недомоганий груз!.. Друзья, спасибо! Грусть мы отвергаем. Спешить из жизни – не для нас. Лехаим! |
ДОКТОРУ ТЕХНИЧЕСКИХ НАУК, ПОЧЁТНОМУ НЕФТЯНИКУ, ЗАСЛУЖЕННОМУ ИЗОБРЕТАТЕЛЮ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ЗАМЕСТИТЕЛЮ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА ГАЗЕТЫ THE BUKHARIAN TIMES ЮРИЮ ЗАВЕЛЬЕВИЧУ ЦЫРИНУ
С ЮБИЛЕЕМ!
Дорогой Юрий!
Примите мои самые теплые, самые искренние поздравления по поводу знаменательного юбилея – 80-летия со дня Вашего рождения!
Ваш задор по жизни, вера в добро и самоотдача, целеустремлённость, умение любить и быть нужным сделали Вас незаменимым и самым дорогим для нас человеком. Вы всегда служили ярким примером высокой нравственности, восхищали силой воли, интересом к жизни, умением радоваться каждому дню и наслаждаться каждым мгновением!
Позвольте мне разделить с Вами радость этого волнующего момента и пожелать Вам здоровья, творческого долголетия, бодрости духа, неиссякаемой жизненной энергии и успехов во всех Ваших делах!
В повернутом на 90 градусов виде цифра 8 представляет знак бесконечности, что символизирует два мира — материальный и духовный. А жест рукой, изображающий цифру 0, в англоговорящих странах имеет значение "всё в порядке", "всё нормально", "всё отлично". Живите же, дорогой мой друг, как можно дольше! Будьте успешны и радуйте нас своими достижениями!
Мира и счастья всему кругу Ваших близких и друзей, новых ярких страниц в Вашей творческой биографии, семейного благополучия, успехов и всего самого доброго!
С любовью и безграничным уважением,
Бася Малаева
С ЮБИЛЕЕМ!
Дорогой Юрий!
Примите мои самые теплые, самые искренние поздравления по поводу знаменательного юбилея – 80-летия со дня Вашего рождения!
Ваш задор по жизни, вера в добро и самоотдача, целеустремлённость, умение любить и быть нужным сделали Вас незаменимым и самым дорогим для нас человеком. Вы всегда служили ярким примером высокой нравственности, восхищали силой воли, интересом к жизни, умением радоваться каждому дню и наслаждаться каждым мгновением!
Позвольте мне разделить с Вами радость этого волнующего момента и пожелать Вам здоровья, творческого долголетия, бодрости духа, неиссякаемой жизненной энергии и успехов во всех Ваших делах!
В повернутом на 90 градусов виде цифра 8 представляет знак бесконечности, что символизирует два мира — материальный и духовный. А жест рукой, изображающий цифру 0, в англоговорящих странах имеет значение "всё в порядке", "всё нормально", "всё отлично". Живите же, дорогой мой друг, как можно дольше! Будьте успешны и радуйте нас своими достижениями!
Мира и счастья всему кругу Ваших близких и друзей, новых ярких страниц в Вашей творческой биографии, семейного благополучия, успехов и всего самого доброго!
С любовью и безграничным уважением,
Бася Малаева
|
МОЙ РЫЦАРЬ ДОБЛЕСТНЫЙ ИЗ СКАЗКИ
Две цифры чинно встали рядом. Идти пришлось им много лет, Чтоб "жизни" Вам вручить награды, за смысл одержанных побед: За человечность и за душу, За искренность и добрый нрав, И за способность сердцем слушать, при этом часть души отдав. Вы рыцарь доблестный из сказки. Пусть без доспехов и коня, весь нараспашку и без "маски", Достоинство — вот вся броня! Ваш меч — перо и сила — мысли, А вдохновение — Она, Кто, рядышком идя по жизни, в ней Вашей Музой стать смогла. Готовым к схватке, Юра, будьте! Вам предстоят ещё бои... При всём при том, что своей сутью, Вы не приверженец войны. Борцом же были Вы извечно, И Вам победы по плечу. Моя бы воля, я бы Вечность, Вам подарила — не шучу! Сегодня, в этот день рожденья, В прекрасный, славный Юбилей, Примите, Юра, поздравления От всех венчан, и нас — друзей! Пускай удача вслед за Вами идёт по жизни много лет! И звёзды, нежно, кружевами, рассеяв мрак, подарят свет! Чтоб то свершилось, дай Вам Б-же - здоровья, что всего дороже. За Вас! За жизнь! За всех кто рядом! За ту, кто дарит счастье взглядом! За Праздник Ваш — за Юбилей!!! За Память юности друзей! Бася Малаева Вена |