Москвич, воспевший закон песков
Дорогой читатель! Мне не довелось побывать в песках Узбекистана. Многие десятилетия трудовая судьба нефтяника водила меня по иным дорогам – Сибири и Предуралья, Поволжья и Украины. А до этого я учился в Московском нефтяном институте имени академика И.М. Губкина. Среди нас, студентов-буровиков, был и Володя Павлинов. Он жил в одном из старых дворов Арбата, в маленькой комнате коммунальной квартиры, вдвоем с мамой, рано постаревшей, кроткой и неизменно приветливой. Отец погиб на фронте.
Стихи Володи уже тогда можно было увидеть в журнале “Юность”. А иногда мы, его однокашники, собирались у кого-нибудь из нас дома, и он читал нам те свои строки, которые еще не были опубликованы… Но он не спешил стать профессиональным поэтом и, окончив институт, работал в геологических экспедициях. Читая его поэтические сборники, я понял, что, конечно, самыми волнующими воспоминаниями тех лет стало для него виденное и пережитое в пустынях Средней Азии. И тогда, и позже Володя жил в полную силу… А на 53-м году жизни скоропостижно скончался от тяжелого сердечного приступа. Это случилось уже давно – шел 1985 год.
“Волнистые просторы песков” и горячие ветры пустыни, ставшие Володе родными и заполнившие страницы его книг, живут сегодня и в сердцах многих читателей нашей газеты. Вот почему мне захотелось представить Вам несколько стихотворений из поэтических сборников интересного поэта Владимира Павлинова, москвича, воспевшего мудрый “закон песков”…
Стихи Володи уже тогда можно было увидеть в журнале “Юность”. А иногда мы, его однокашники, собирались у кого-нибудь из нас дома, и он читал нам те свои строки, которые еще не были опубликованы… Но он не спешил стать профессиональным поэтом и, окончив институт, работал в геологических экспедициях. Читая его поэтические сборники, я понял, что, конечно, самыми волнующими воспоминаниями тех лет стало для него виденное и пережитое в пустынях Средней Азии. И тогда, и позже Володя жил в полную силу… А на 53-м году жизни скоропостижно скончался от тяжелого сердечного приступа. Это случилось уже давно – шел 1985 год.
“Волнистые просторы песков” и горячие ветры пустыни, ставшие Володе родными и заполнившие страницы его книг, живут сегодня и в сердцах многих читателей нашей газеты. Вот почему мне захотелось представить Вам несколько стихотворений из поэтических сборников интересного поэта Владимира Павлинова, москвича, воспевшего мудрый “закон песков”…
|
МАЯК НА АМУДАРЬЕ
Алеют тучи на бегу, смерч на бегу уснул. Маяк на правом берегу погас и вновь мигнул. В огне желтеют тростники, и гладь реки в дыму. Налево – Черные пески, направо – Красные пески, а посреди Аму. Я оторваться не могу от огонька в окне. Маяк на правом берегу подмигивает мне. Искал любви и славы я, кружилась голова – и вот я здесь, Амударья! Все в прошлом: легкие друзья и легкие слова. Я за веселые грехи готов держать ответ: нагородил я чепухи за двадцать с лишним лет! А ветра свежая струя щекочет нос дымком… Быть может, дружная семья – бригада первая моя – вон там, за маяком? Луна по облаку плывет, Плывет по камышу. Маяк зовет меня, зовет – и я спешу, спешу… Что сети хитрые плести и лавры пожинать, когда вот счастье: быть в пути и на далекий свет идти, а что там ждет – не знать! В ПУСТЫНЕ ВСЕ РАВНЫ В пустыне все равны, мой милый! Вдали от городских сует смекалкой меряемся, силой, речами мелочными – нет. Нужны тут опыт и сноровка, а честность – та еще нужней, и парни тут глядят не робко: нам ли не знать таких парней? Весельчаки и острословы, над другом пошутить не прочь, и кровью, и судьбой готовы в беде товарищу помочь. Бродяги, кочевое братство, разведчики, душа страны – плюем на славу и богатство: в песках и деньги не нужны. Вы тут такого не найдете, кто думает о барыше. Тут принимают – по работе, а провожают – по душе… СМЕРЧИ Закурились вдали барханы, солнца блик – огоньком свечи. Вот, как черные великаны, из песков поднялись смерчи. Извиваясь, кривясь нелепо, буйством бешеным одержим, вырывается каждый в небо, как из древней бутылки джин. Озабоченны и понуры, в буром небе, в жару, в пыли, бродят скорбные их фигуры в узких саванах до земли… Но лишь ветер с угрюмым звоном ляжет псом у их черных ног, умирая, они со стоном опускаются на песок. *** Я узнал, что такое усталость, после смены в палатку входя: от усталости почва шаталась, и трава за ботинки хваталась, и, разорвано в клочья, моталось небо – серая сетка дождя. Кто-то снял с меня тихо рубаху, кто-то спальный мешок расстелил, и, подкравшийся сзади, с размаху сон ударил меня и свалил… Я проснулся. По лугу парному день, вздыхая, ушел на ночлег. гром катился по небу ночному, как колеса огромных телег. Черный дым, словно флаг, развевая, в пятнах ночи, в пыли огоньков, будто крейсер, плыла буровая по волнистым просторам песков… ЗАКОН ПЕСКОВ В песках – один закон стальной, и нет законов двух: как жизнь, тут дорог хлеб ржаной, еще дороже – друг. И если хлеба – два куска, то больший из кусков оставь для друга! На века таков закон песков. У нас – один закон всегда, и нет его верней: в песках, как хлеб, нужна вода, а друг еще нужней. И коль во фляге – два глотка, то больший из глотков оставь для друга! На века таков закон песков. В песках цени и береги один закон всегда: умри, но другу помоги, когда пришла беда. Для друга – сердце и рука… Обычай тут таков: стеной – за друга! На века таков закон песков. |