"А я побывала в Тарусе..."
Ольга Ершова родилась и жила до окончания средней школы в Тюмени. Её отец был геофизиком, начальником сейсмической партии, а мама главным бухгалтером одной из гостиниц города. У Ольги был еще старший брат, который в то лето, когда она оканчивала школу, получил диплом геофизика в Казанском университете и уехал с какой-то экспедицией на Камчатку, а затем обустроился и остался навсегда в тех краях. Ольга решила пойти по стопам брата – стала учиться на геофизика в том же университете.
Она училась блестяще и после окончания учебы была направлена в аспирантуру университета. Выполнив актуальные для нефтяников-буровиков исследования по устойчивости различных глинистых отложений при совокупном влиянии физических и технологических факторов, она защитила кандидатскую диссертацию. Ей было тогда только 26 лет.
Её пригласили работать научным сотрудником университетского Института геологии и нефтегазовых технологий и углубленно изучать изменение коллекторских и механических характеристик горных пород в различных технологических условиях строительства скважин. Одним из крупных результатов этих исследований стала защита ею докторской диссертации в 35 лет. Обе её диссертационных работы, как весьма важные, финансировались из государственного бюджета.
А что же изменилось в её, как говорится, "личной жизни" за прошедшие годы казанской жизни? Да ничего. А ведь она, даже заметно повзрослев, оставалась стройной миловидной блондинкой с легкими, довольно изящными движениями, искренней дружелюбной улыбкой. При этом она умела легко включиться в разговор и поддержать его.
Были у неё, конечно, очень редкие эпизоды влюбленности, но не хотелось бы на них останавливаться, поскольку они были неяркими и кратковременными. А мешали им разгораться её особенности, которые охлаждали парней: и почти фанатичная увлеченность наукой – неизменным приоритетом номер один, и не вполне исчезнувшая сдержанность юношеского возраста (недолгие интимные отношения вдруг посетили её жизнь лишь давным-давно, в годы аспирантуры)… А ещё, конечно, мешали её бытовые условия. О них, несомненно, надо вкратце поведать.
Она поселилась в Казани у своей одинокой тети, двоюродной сестры матери, которая занимала комнату в коммунальной квартире. Жили они дружно, но использовать эту комнату, контролируемую весьма строгой тетей, для какого-либо развития своих романтических отношений было абсолютно невозможно.
Правда тетя, полюбив Олю, прописала её в своей комнате, как только она была зачислена в аспирантуру. "Помру, а у тебя останется законное жильё в центре Казани!" - вдохновенно заявила тогда тетя. И Оля, конечно, искренне порадовалась: её привлекала перспектива навсегда остаться в древней, уютной и наполненной культурными ценностями Казани, остаться и трудиться в родном университете. Ну, а тете тот свой благородный поступок, видимо, не стоил слишком больших усилий: она была сотрудницей домоуправления…
Итак, в 35 лет Ольга стала доктором технических наук. И вскоре ей была предоставлена университетом двухкомнатная квартира. Очень уставшая и счастливая Ольга Ершова решила всерьез отдохнуть на летней природе, перед тем как отправиться к новым нелегким целям в любимой науке. В туристическом агентстве ей предложили базу отдыха санаторного типа в Тарусе, пояснив, что в тех краях она сможет совместить познание культурных ценностей и наслаждение волшебной природой на берегу Оки.
С этого момента, уважаемый читатель, вас ждет небольшое повествование о желанном отдыхе Ольги, стремительно взлетевшей к высотам признания в научном мире, – признания, которое, увы, произошло без сочетания с гармонией, как принято говорить, в её "личной жизни". Той гармонии, увы, просто не было…
Ольга, привыкшая всё делать на строгой методической основе, естественно не могла не ознакомиться по Интернету с местностью, где ей предстояло отдыхать. И это ознакомление её очень порадовало.
Она помнила относительно Тарусы только одно: там жил прекрасный писатель Паустовский. Даже расположение этого города было для неё загадкой. И потому с искренним интересом читала рекламный текст: "Оздоровительный комплекс "Таруса" расположен в Тарусском районе Калужской области, в 130 километрах от Москвы, рядом с прекрасным историческим городом Таруса. Санаторий окружён лесами и находится возле берега реки Оки. В этих местах царит дух русской культуры и невероятной природной красоты. Поблизости расположены два пляжа и песчаные островки. Запахи цветов и трав, стрекот кузнечиков, потрясающие виды – всё это ждёт Вас в этом чудесном месте, полном жизни".
Далее она вдохновлялась новой и новой информацией.
Узнала, что над обрывом к реке Таруска, впадающей в Оку, стоит в саду бревенчатый дом, половина которого принадлежала К.Г. Паустовскому. Ныне это дом-музей писателя. Здесь он жил и занимался творчеством с 1957-го до 1968 года. Он так изложил свои первые впечатления после покупки этого жилища: "В Тарусе очень хорошо. Окрестности сказочные... места здесь чудесные... В Москву не тянет…" В 1968 году К.Г. Паустовский умер и был похоронен на местном кладбище, на окраине города, над обрывистым берегом Таруски, впадающей здесь в Оку. Годом ранее писателю присвоили звание "Почетный гражданин города Тарусы".
А еще Ольга узнала, что из санатория организуются экскурсии в музей Цветаевых, музей-усадьбу замечательного художника Поленова, картинную галерею Тарусы, город Серпухов и расположенный там Высоцкий мужской православный монастырь, основанный в 14-м веке.
И еще много интересного поведал Интернет о возможностях отдыхающих в комплексе "Таруса" – всё это укрепило её уверенность в правильном выборе места отдыха. А одну из тех возможностей она уже реализовала прямо при покупке путевки: оплатила двухместный номер в главном корпусе с доплатой 50% цены второго места, чтобы к ней никого не подселяли. Так она решила обеспечить себе максимально комфортный отдых.
…Молодой шофер маршрутного такси с явным вдохновением знакомил по пути со своим любимым городом группу новых отдыхающих, направляющихся в оздоровительный комплекс от городского автовокзала Тарусы. Этот уютный, утопающий в зелени город Таруса с чистыми, ухоженными улицами сразу очаровал Ольгу. Ей приглянулись, в частности, его контрасты. На возвышенности расположились новые строения, в том числе многоэтажные дома. А внизу сохранен украшенный белыми церквями старый город, где маленькие деревянные домики гармонично соседствуют с современными строениями. Душевно обустроена набережная, где стоят в задумчивости памятники М.Цветаевой, К.Паустовскому и Б.Ахмадулиной и открывается красивый вид на Оку. Шофер отметил, что Цветаева провела здесь в детстве много времени.
Сразу стал согревать сердце Ольги и оздоровительный комплекс, где она поселилась в главном четырехэтажном корпусе. Она чувствовала, что ей, уставшей от напряженной жизни в большом городе, будет хорошо в этом месте тишины и покоя. Очень понравились чистая и ухоженная территория с вековыми соснами и клумбами удивительной красоты, увенчанная оборудованным пляжем.
Вполне соответствовал её ожиданиям и снятый ею жилой номер в главном корпусе. В общем, всё её порадовало, и она с удовольствием приступила к опустошению своего чемодана, с чего всегда начинается жизнь на отдыхе…
На следующее утро после приезда Ольга села в обычный городской автобус и через несколько минут оказалась в центре Тарусы. Погода была чудесная: на небе – ни облачка, но мучительной жары не ощущалось. Ей хотелось неторопливо и без суеты коллективных экскурсий погулять по городу, прикоснуться взглядом к его достопримечательностям. Особенно привлекал её памятник любимой поэтессе Марине Цветаевой.
Она наслаждалась уютом и гармонией этого маленького города. И через пару часов направилась к ухоженной набережной Оки.
Она училась блестяще и после окончания учебы была направлена в аспирантуру университета. Выполнив актуальные для нефтяников-буровиков исследования по устойчивости различных глинистых отложений при совокупном влиянии физических и технологических факторов, она защитила кандидатскую диссертацию. Ей было тогда только 26 лет.
Её пригласили работать научным сотрудником университетского Института геологии и нефтегазовых технологий и углубленно изучать изменение коллекторских и механических характеристик горных пород в различных технологических условиях строительства скважин. Одним из крупных результатов этих исследований стала защита ею докторской диссертации в 35 лет. Обе её диссертационных работы, как весьма важные, финансировались из государственного бюджета.
А что же изменилось в её, как говорится, "личной жизни" за прошедшие годы казанской жизни? Да ничего. А ведь она, даже заметно повзрослев, оставалась стройной миловидной блондинкой с легкими, довольно изящными движениями, искренней дружелюбной улыбкой. При этом она умела легко включиться в разговор и поддержать его.
Были у неё, конечно, очень редкие эпизоды влюбленности, но не хотелось бы на них останавливаться, поскольку они были неяркими и кратковременными. А мешали им разгораться её особенности, которые охлаждали парней: и почти фанатичная увлеченность наукой – неизменным приоритетом номер один, и не вполне исчезнувшая сдержанность юношеского возраста (недолгие интимные отношения вдруг посетили её жизнь лишь давным-давно, в годы аспирантуры)… А ещё, конечно, мешали её бытовые условия. О них, несомненно, надо вкратце поведать.
Она поселилась в Казани у своей одинокой тети, двоюродной сестры матери, которая занимала комнату в коммунальной квартире. Жили они дружно, но использовать эту комнату, контролируемую весьма строгой тетей, для какого-либо развития своих романтических отношений было абсолютно невозможно.
Правда тетя, полюбив Олю, прописала её в своей комнате, как только она была зачислена в аспирантуру. "Помру, а у тебя останется законное жильё в центре Казани!" - вдохновенно заявила тогда тетя. И Оля, конечно, искренне порадовалась: её привлекала перспектива навсегда остаться в древней, уютной и наполненной культурными ценностями Казани, остаться и трудиться в родном университете. Ну, а тете тот свой благородный поступок, видимо, не стоил слишком больших усилий: она была сотрудницей домоуправления…
Итак, в 35 лет Ольга стала доктором технических наук. И вскоре ей была предоставлена университетом двухкомнатная квартира. Очень уставшая и счастливая Ольга Ершова решила всерьез отдохнуть на летней природе, перед тем как отправиться к новым нелегким целям в любимой науке. В туристическом агентстве ей предложили базу отдыха санаторного типа в Тарусе, пояснив, что в тех краях она сможет совместить познание культурных ценностей и наслаждение волшебной природой на берегу Оки.
С этого момента, уважаемый читатель, вас ждет небольшое повествование о желанном отдыхе Ольги, стремительно взлетевшей к высотам признания в научном мире, – признания, которое, увы, произошло без сочетания с гармонией, как принято говорить, в её "личной жизни". Той гармонии, увы, просто не было…
Ольга, привыкшая всё делать на строгой методической основе, естественно не могла не ознакомиться по Интернету с местностью, где ей предстояло отдыхать. И это ознакомление её очень порадовало.
Она помнила относительно Тарусы только одно: там жил прекрасный писатель Паустовский. Даже расположение этого города было для неё загадкой. И потому с искренним интересом читала рекламный текст: "Оздоровительный комплекс "Таруса" расположен в Тарусском районе Калужской области, в 130 километрах от Москвы, рядом с прекрасным историческим городом Таруса. Санаторий окружён лесами и находится возле берега реки Оки. В этих местах царит дух русской культуры и невероятной природной красоты. Поблизости расположены два пляжа и песчаные островки. Запахи цветов и трав, стрекот кузнечиков, потрясающие виды – всё это ждёт Вас в этом чудесном месте, полном жизни".
Далее она вдохновлялась новой и новой информацией.
Узнала, что над обрывом к реке Таруска, впадающей в Оку, стоит в саду бревенчатый дом, половина которого принадлежала К.Г. Паустовскому. Ныне это дом-музей писателя. Здесь он жил и занимался творчеством с 1957-го до 1968 года. Он так изложил свои первые впечатления после покупки этого жилища: "В Тарусе очень хорошо. Окрестности сказочные... места здесь чудесные... В Москву не тянет…" В 1968 году К.Г. Паустовский умер и был похоронен на местном кладбище, на окраине города, над обрывистым берегом Таруски, впадающей здесь в Оку. Годом ранее писателю присвоили звание "Почетный гражданин города Тарусы".
А еще Ольга узнала, что из санатория организуются экскурсии в музей Цветаевых, музей-усадьбу замечательного художника Поленова, картинную галерею Тарусы, город Серпухов и расположенный там Высоцкий мужской православный монастырь, основанный в 14-м веке.
И еще много интересного поведал Интернет о возможностях отдыхающих в комплексе "Таруса" – всё это укрепило её уверенность в правильном выборе места отдыха. А одну из тех возможностей она уже реализовала прямо при покупке путевки: оплатила двухместный номер в главном корпусе с доплатой 50% цены второго места, чтобы к ней никого не подселяли. Так она решила обеспечить себе максимально комфортный отдых.
…Молодой шофер маршрутного такси с явным вдохновением знакомил по пути со своим любимым городом группу новых отдыхающих, направляющихся в оздоровительный комплекс от городского автовокзала Тарусы. Этот уютный, утопающий в зелени город Таруса с чистыми, ухоженными улицами сразу очаровал Ольгу. Ей приглянулись, в частности, его контрасты. На возвышенности расположились новые строения, в том числе многоэтажные дома. А внизу сохранен украшенный белыми церквями старый город, где маленькие деревянные домики гармонично соседствуют с современными строениями. Душевно обустроена набережная, где стоят в задумчивости памятники М.Цветаевой, К.Паустовскому и Б.Ахмадулиной и открывается красивый вид на Оку. Шофер отметил, что Цветаева провела здесь в детстве много времени.
Сразу стал согревать сердце Ольги и оздоровительный комплекс, где она поселилась в главном четырехэтажном корпусе. Она чувствовала, что ей, уставшей от напряженной жизни в большом городе, будет хорошо в этом месте тишины и покоя. Очень понравились чистая и ухоженная территория с вековыми соснами и клумбами удивительной красоты, увенчанная оборудованным пляжем.
Вполне соответствовал её ожиданиям и снятый ею жилой номер в главном корпусе. В общем, всё её порадовало, и она с удовольствием приступила к опустошению своего чемодана, с чего всегда начинается жизнь на отдыхе…
На следующее утро после приезда Ольга села в обычный городской автобус и через несколько минут оказалась в центре Тарусы. Погода была чудесная: на небе – ни облачка, но мучительной жары не ощущалось. Ей хотелось неторопливо и без суеты коллективных экскурсий погулять по городу, прикоснуться взглядом к его достопримечательностям. Особенно привлекал её памятник любимой поэтессе Марине Цветаевой.
Она наслаждалась уютом и гармонией этого маленького города. И через пару часов направилась к ухоженной набережной Оки.
|
Там, на высоком берегу реки, посреди обзорной площадки городского парка, откуда открывается чарующий вид лесистых приокских холмов, возвышается бронзовая скульптура стройной поэтессы, одетой в длинное, до пят, платье. Ольге хотелось думать, что поэтесса вспоминает свои детские годы – те времена, когда полюбила эти места.
- Вы поклонница Цветаевой? – вдруг прозвучал почти песенный баритон. Ольга увидела, что возле неё стоит высокий молодой мужчина лет сорока с мужественными чертами лица, густой каштановой шевелюрой, в голубой трикотажной рубахе навыпуск, белых брюках и светло-серых туфлях. - Да, - ответила она. – Похоже, я встретила единочувственника? - О, какая изысканная речь! Впрочем, я люблю общаться с глубоко интеллигентными людьми. А вот поэзию люблю не очень. И творчества Цветаевой практически не знаю, уж простите. - Неужели даже её "Мой Пушкин" не читали? Это не стихи. - Искренне смущен, но, увы, нет… А может быть, вы прочтете мне хоть что-то из её стихов – чуть-чуть повысите мой культурный уровень? - Вы знаете, здесь просветительство не входит в мои планы. Я хочу просто отдохнуть. - А где вы обитаете? - В оздоровительном комплексе "Таруса". - Какое чудо! И я там же. Полагаю, вы просто знакомитесь с городом. |
Ольга с улыбкой кивнула головой. Этот человек показался ей симпатичным.
- Меня зовут Сергей, и сейчас у меня та же задача. Предлагаю познакомиться.
Ольга назвала свое имя.
- Очень приятно, - стандартно, но с оттенком искренности произнес Сергей. – Вы – за рулем?
- Нет, у меня нет машины, я приехала сюда на автобусе.
- Понятно… Догадываюсь, что вы преподаете литературу в школе.
Ольга улыбнулась, но промолчала.
- А возможно, вы трудитесь в какой-то библиотеке... Впрочем, это совершенно неважно. Главное, вы приятный человек, и мне хотелось бы здесь не терять вас из виду. Моя машина недалеко – разрешите мне доставить вас в нашу обитель. Скоро обед…
После обеда они решили прогуляться по территории оздоровительного комплекса. Молча шли совсем недолго. Он заговорил первым:
- Милая моя учительница словесности! Я ведь не ошибаюсь?
Ольга молча и чуть смущенно улыбнулась. Он воспринял это как подтверждение своей правоты и воодушевленно продолжил:
- Позвольте мне повторить свою слёзную просьбу: уважьте, пожалуйста, недоучку-технаря и произнесите хоть что-то из стихов Цветаевой. Так я хоть на миллиметр приближусь к вашим знаниям.
- А чем вы занимаетесь, недоучка-технарь?
- Я инженер-конструктор буровой техники, даже кандидат технических наук. Честно говоря, я к науке не очень прикипел, меня всерьез влекла к себе живая, предпринимательская деятельность. И в девяностые годы я с радостью до неё дорвался… Ну, вот, понесло меня в сторону. Вам интересно меня слушать?
- Очень.
- Думаю, ваше `"очень" - просто проявление вежливости. Но, пожалуй, закончу свою исповедь, если после неё вы мне подарите что-то из Цветаевой.
- Уговорили, - снова улыбнулась Ольга.
- Ура! Продолжаю! Наш институт находится в Перми, а лабораторией нашей заведовал старик, доктор наук, творческий, но совершенно не современный человек. В ельцинскую эпоху мы заключали довольно дешевые договора с производственниками на свои разработки, причем из-за расцвета коррупции приходилось отмывать часть денег, полученных по этим договорам и «подкармливать» кое-кого из производственного начальства – таково было условие его благосклонности. Убогое существование…
Он немного помолчал, внимательно поглядел в глаза Ольги. Её заинтересованный взгляд стимулировал Сергея довести свой рассказ до конца.
- Когда наш старик разболелся и ушел на пенсию, я занял его место и вскоре создал из коллектива лаборатории закрытое акционерное общество "Дрилекс". Мы перестали работать на институт, а значит кормить его дирекцию и функциональные подразделения, участвовать в прочих его расходах. Усилили наш коллектив, включив в него опытных технологов-производственников на местах. Нашли хороший завод-изготовитель для наших объектов. Нашли форму поощрения благосклонного к нам производственного начальства. Дело пошло гораздо веселее, а мы почувствовали финансовую щедрость эпохи… Благодаря нашим сотрудникам на местах своевременно и четко улавливаем потребность производственников в новых технико-технологических комплексах. И работаем по-американски: с технологическим сопровождением – это выгодно и потребителям, и нам… Неужели вам не скучно всё это слушать?
- Совсем нет – так я лучше ощущаю дыхание современной жизни. Спасибо!
- Ну, а теперь ваша очередь. Долой прозу жизни – прикоснемся к высотам поэзии!
Ольга задумалась ненадолго. Сергей тактично молчал, понимая, что она выбирает стихотворение. Наконец начала говорить:
- Я познакомлю вас, Сережа, с маленьким стихотворением Марины Цветаевой. Оно мне очень нравится, потому что отражает удивительное, неповторимое мироощущение этой женщины. Женская поэзия вообще – уникальное явление. Она изящнее мужской, в ней меньше прямолинейности и больше неожиданных поворотов мысли. Поэзия Цветаевой – это яркий пример классической женской поэзии. Вот послушайте:
- Меня зовут Сергей, и сейчас у меня та же задача. Предлагаю познакомиться.
Ольга назвала свое имя.
- Очень приятно, - стандартно, но с оттенком искренности произнес Сергей. – Вы – за рулем?
- Нет, у меня нет машины, я приехала сюда на автобусе.
- Понятно… Догадываюсь, что вы преподаете литературу в школе.
Ольга улыбнулась, но промолчала.
- А возможно, вы трудитесь в какой-то библиотеке... Впрочем, это совершенно неважно. Главное, вы приятный человек, и мне хотелось бы здесь не терять вас из виду. Моя машина недалеко – разрешите мне доставить вас в нашу обитель. Скоро обед…
После обеда они решили прогуляться по территории оздоровительного комплекса. Молча шли совсем недолго. Он заговорил первым:
- Милая моя учительница словесности! Я ведь не ошибаюсь?
Ольга молча и чуть смущенно улыбнулась. Он воспринял это как подтверждение своей правоты и воодушевленно продолжил:
- Позвольте мне повторить свою слёзную просьбу: уважьте, пожалуйста, недоучку-технаря и произнесите хоть что-то из стихов Цветаевой. Так я хоть на миллиметр приближусь к вашим знаниям.
- А чем вы занимаетесь, недоучка-технарь?
- Я инженер-конструктор буровой техники, даже кандидат технических наук. Честно говоря, я к науке не очень прикипел, меня всерьез влекла к себе живая, предпринимательская деятельность. И в девяностые годы я с радостью до неё дорвался… Ну, вот, понесло меня в сторону. Вам интересно меня слушать?
- Очень.
- Думаю, ваше `"очень" - просто проявление вежливости. Но, пожалуй, закончу свою исповедь, если после неё вы мне подарите что-то из Цветаевой.
- Уговорили, - снова улыбнулась Ольга.
- Ура! Продолжаю! Наш институт находится в Перми, а лабораторией нашей заведовал старик, доктор наук, творческий, но совершенно не современный человек. В ельцинскую эпоху мы заключали довольно дешевые договора с производственниками на свои разработки, причем из-за расцвета коррупции приходилось отмывать часть денег, полученных по этим договорам и «подкармливать» кое-кого из производственного начальства – таково было условие его благосклонности. Убогое существование…
Он немного помолчал, внимательно поглядел в глаза Ольги. Её заинтересованный взгляд стимулировал Сергея довести свой рассказ до конца.
- Когда наш старик разболелся и ушел на пенсию, я занял его место и вскоре создал из коллектива лаборатории закрытое акционерное общество "Дрилекс". Мы перестали работать на институт, а значит кормить его дирекцию и функциональные подразделения, участвовать в прочих его расходах. Усилили наш коллектив, включив в него опытных технологов-производственников на местах. Нашли хороший завод-изготовитель для наших объектов. Нашли форму поощрения благосклонного к нам производственного начальства. Дело пошло гораздо веселее, а мы почувствовали финансовую щедрость эпохи… Благодаря нашим сотрудникам на местах своевременно и четко улавливаем потребность производственников в новых технико-технологических комплексах. И работаем по-американски: с технологическим сопровождением – это выгодно и потребителям, и нам… Неужели вам не скучно всё это слушать?
- Совсем нет – так я лучше ощущаю дыхание современной жизни. Спасибо!
- Ну, а теперь ваша очередь. Долой прозу жизни – прикоснемся к высотам поэзии!
Ольга задумалась ненадолго. Сергей тактично молчал, понимая, что она выбирает стихотворение. Наконец начала говорить:
- Я познакомлю вас, Сережа, с маленьким стихотворением Марины Цветаевой. Оно мне очень нравится, потому что отражает удивительное, неповторимое мироощущение этой женщины. Женская поэзия вообще – уникальное явление. Она изящнее мужской, в ней меньше прямолинейности и больше неожиданных поворотов мысли. Поэзия Цветаевой – это яркий пример классической женской поэзии. Вот послушайте:
|
Дней сползающие слизни,
…Строк поденная швея… Что до собственной мне жизни? Не моя, раз не твоя. И до бед мне мало дела Собственных… — Еда? Спанье? Что до смертного мне тела? Не моё, раз не твоё. |
- Да, удивительные повороты мысли, - задумчиво произнес Сергей. – Жаль, что я далёк от поэзии – другому учили, не как вас.
Ольга промолчала. Интуиция подсказывала, что не надо спешно сообщать Сергею о его ошибочном мнении по поводу её квалификации и работы. Пусть он пока считает её школьной училкой – это упрощает общение.
…Они спустились к Оке и, по его предложению, сели на землю в густой и высокой траве. Вокруг было безлюдно, и Ольга, чувствуя волнующую близость мужчины, растерялась и напряглась, у неё возникла предательская дрожь, которую не мог не заметить Сергей.
Он обнял её за плечи и уложил рядом с собой на траву.
- Мне хорошо с тобой, - услышала она его шёпот.
- Мне тоже, - прошептала она, движимая помутненным сознанием, рождающим в ней и покорность, и страх, и смутное желание, чтобы всё продолжалось.
Он решительно повернулся на бок и почти навис над ней. Что было дальше, она не могла бы точно поведать. Чувствовала его руку, блуждающую по её телу, слышала его участившееся дыхание, затем происходило непривычное, совсем позабытое: пленительное таинство взбудораженного организма…
…Некоторое время они молча лежали рядом в приятной истоме, глядя в безоблачное небо. Затем он снова повернулся на бок и, уже не прикасаясь к ней, с улыбкой разглядывал её лицо.
- Ты красивая, - сказал он. – Но чувствую, не замужем и мужчинами не избалована. Почему?
- Так уж получилось… А ты женат?
- Да. Но наш брак, увы, развалился. Буду разводиться.
И, помолчав несколько секунд, добавил:
- На тебе бы женился с удовольствием!
Ольга, удивляясь своей смелости, ответила:
- Я согласна. Приезжай ко мне, в Казань. Это замечательный город. Я живу одна в прекрасной двухкомнатной квартире. Ты мне, честное слово, понравился. Думаю, теперь мне без тебя будет плохо…
Сергей промолчал. Затем поднялся, помог встать ей, поцеловал её в висок и тихо сказал:
- Спасибо, Олечка.
Они направились к главному корпусу и разошлись по своим номерам…
В последующие часы и дни их можно было увидеть только рядом друг с другом. Вместе загорали на пляже, вместе ездили на экскурсии в музеи Г.К. Паустовского и семьи Цветаевых, в музей-усадьбу В.Д. Поленова, посетили в городе уютный ресторан "Якорь", отдыхали вечером в красивом баре их санатория, много прогуливались по живописным дорожкам его тщательно ухоженной территории и беседовали.
На этих прогулках она сумела полностью избежать разговоров о своей работе. Щедро повествовала о любимой Казани, которая, по её мнению, становится четвертым по значимости городом России, после Москвы, Петербурга и Екатеринбурга, и, соответственно, обретает всё более неотразимый облик. А он жаловался на свою унылую семейную жизнь со скучной, глуповато-самоуверенной и бесцеремонно-сварливой женой, которая, к тому же, не подарила ему ни одного ребенка. Отметил, что жена – его главная ошибка молодости. Говорил, что истинную радость ощущает в руководстве "Дрилексом", что это его детище нашло себе устойчивую нишу в сфере отраслевых инноваций… Касались они стихийно и других тем…
А ночи проводили в её номере, поскольку так она чувствовала себя более комфортно, чем если бы приходила на ночь к нему, хотя и он жил в своем номере один.
Ей было уютно и радостно в компании с Сергеем. Конечно, она постоянно помнила, что скоро эта тарусская сказка закончится, но не углублялась в такие размышления. Сердце подсказывало ей, что, если и Сергею хорошо, когда они вместе, то непременно их отношения продолжатся. А как это получится, здесь гадать о том бессмысленно. Иногда, глядя себе в глаза в зеркале, она мечтательно думала: "Неужели и у меня скоро начнется настоящее семейное счастье?" И задумчивая улыбка не спешила покидать её...
Но пришел тот нежданный день, когда её тарусская сказка мгновенно разрушилась.
После завтрака они вдвоем, как обычно, вышли прогуляться. Она сразу заметила, что Сергей чем-то серьезно озабочен и им, видимо, предстоит какой-то невеселый разговор. Он предложил ей сесть на свободную скамейку, затем, немного, помолчав, шокировал её коротким монологом:
- Оля, я, конечно, понимаю: тебе будет больно услышать то, что я сейчас скажу. Ты милая, умная, с очень чистой душой. Естественно, я не мог ожидать, что вдруг встречу тебя. А полгода назад, по рекомендации друга, я принял в наш "Дрилекс" двадцатипятилетнего инженера-конструктора, почти девчонку, веселую, душевную и талантливую. Общение с ней стало для меня лекарством от тоски из-за унылой семейной жизни. И мы в начале этого лета решили пожениться. Сейчас она ждет нашего ребенка… Мы запланировали приехать сюда вместе, но она сильно простудилась, у неё нашли воспаление легких – ей пришлось остаться в Москве. Я не ожидал, что сможет появиться здесь. Но рано утром она позвонила и сказала, что приезжает сегодня вечерним автобусом.
Ольга безмолвно, с осунувшимся и как бы окаменевшим лицом смотрела куда-то вдаль.
- Наверное, ты осуждаешь моё поведение здесь, - продолжал Сергей. - Если сможешь, прости, пожалуйста. Вырвавшись из своего постылого дома и встретив тебя, я, поверь, вдруг потерял голову. Так уж случилось…Так случилось, потому что я сразу почувствовал тепло твоей души, мне стало очень хорошо с тобой. Если и тебе стало хорошо, пусть наша встреча будет вспоминаться нами как светлая полоска жизни. Надо ли осуждать то, что нас радовало?.. Но сегодня эта полоска должна кончиться… навсегда. Прости меня, Олечка…
Ольга еще некоторое время молчала. Он тоже больше ничего не говорил.
- Да, Сережа, мне нелегко всё это слышать, - наконец тихо произнесла Ольга. - Появилось еще одно звено в моей неустроенной личной жизни. А ведь я… успела тебя полюбить.
И, вновь помолчав, сказала:
- Сейчас мне нужно побыть одной. Спасибо за всё хорошее, и поверь, что я с достоинством выдержу сегодняшний удар… Прощай.
Она встала и быстро пошла к главному корпусу.
В своем номере легла на кровать и долго плакала, думая о своей женской судьбе, – судьбе, конечно, очень удачной, наполненной вдохновенным творчеством, но и очень печальной, лишенной простой житейской гармонии…
В Казани, у входа в университет, её догнала сотрудница, тоже идущая на работу, и воскликнула:
- Оля, я приехала из Крыма. Как там чудесно!
- А я побывала в Тарусе.
- Ну, и как там?
- Её любила Марина Цветаева. И я не забуду… Никогда…
Ольга промолчала. Интуиция подсказывала, что не надо спешно сообщать Сергею о его ошибочном мнении по поводу её квалификации и работы. Пусть он пока считает её школьной училкой – это упрощает общение.
…Они спустились к Оке и, по его предложению, сели на землю в густой и высокой траве. Вокруг было безлюдно, и Ольга, чувствуя волнующую близость мужчины, растерялась и напряглась, у неё возникла предательская дрожь, которую не мог не заметить Сергей.
Он обнял её за плечи и уложил рядом с собой на траву.
- Мне хорошо с тобой, - услышала она его шёпот.
- Мне тоже, - прошептала она, движимая помутненным сознанием, рождающим в ней и покорность, и страх, и смутное желание, чтобы всё продолжалось.
Он решительно повернулся на бок и почти навис над ней. Что было дальше, она не могла бы точно поведать. Чувствовала его руку, блуждающую по её телу, слышала его участившееся дыхание, затем происходило непривычное, совсем позабытое: пленительное таинство взбудораженного организма…
…Некоторое время они молча лежали рядом в приятной истоме, глядя в безоблачное небо. Затем он снова повернулся на бок и, уже не прикасаясь к ней, с улыбкой разглядывал её лицо.
- Ты красивая, - сказал он. – Но чувствую, не замужем и мужчинами не избалована. Почему?
- Так уж получилось… А ты женат?
- Да. Но наш брак, увы, развалился. Буду разводиться.
И, помолчав несколько секунд, добавил:
- На тебе бы женился с удовольствием!
Ольга, удивляясь своей смелости, ответила:
- Я согласна. Приезжай ко мне, в Казань. Это замечательный город. Я живу одна в прекрасной двухкомнатной квартире. Ты мне, честное слово, понравился. Думаю, теперь мне без тебя будет плохо…
Сергей промолчал. Затем поднялся, помог встать ей, поцеловал её в висок и тихо сказал:
- Спасибо, Олечка.
Они направились к главному корпусу и разошлись по своим номерам…
В последующие часы и дни их можно было увидеть только рядом друг с другом. Вместе загорали на пляже, вместе ездили на экскурсии в музеи Г.К. Паустовского и семьи Цветаевых, в музей-усадьбу В.Д. Поленова, посетили в городе уютный ресторан "Якорь", отдыхали вечером в красивом баре их санатория, много прогуливались по живописным дорожкам его тщательно ухоженной территории и беседовали.
На этих прогулках она сумела полностью избежать разговоров о своей работе. Щедро повествовала о любимой Казани, которая, по её мнению, становится четвертым по значимости городом России, после Москвы, Петербурга и Екатеринбурга, и, соответственно, обретает всё более неотразимый облик. А он жаловался на свою унылую семейную жизнь со скучной, глуповато-самоуверенной и бесцеремонно-сварливой женой, которая, к тому же, не подарила ему ни одного ребенка. Отметил, что жена – его главная ошибка молодости. Говорил, что истинную радость ощущает в руководстве "Дрилексом", что это его детище нашло себе устойчивую нишу в сфере отраслевых инноваций… Касались они стихийно и других тем…
А ночи проводили в её номере, поскольку так она чувствовала себя более комфортно, чем если бы приходила на ночь к нему, хотя и он жил в своем номере один.
Ей было уютно и радостно в компании с Сергеем. Конечно, она постоянно помнила, что скоро эта тарусская сказка закончится, но не углублялась в такие размышления. Сердце подсказывало ей, что, если и Сергею хорошо, когда они вместе, то непременно их отношения продолжатся. А как это получится, здесь гадать о том бессмысленно. Иногда, глядя себе в глаза в зеркале, она мечтательно думала: "Неужели и у меня скоро начнется настоящее семейное счастье?" И задумчивая улыбка не спешила покидать её...
Но пришел тот нежданный день, когда её тарусская сказка мгновенно разрушилась.
После завтрака они вдвоем, как обычно, вышли прогуляться. Она сразу заметила, что Сергей чем-то серьезно озабочен и им, видимо, предстоит какой-то невеселый разговор. Он предложил ей сесть на свободную скамейку, затем, немного, помолчав, шокировал её коротким монологом:
- Оля, я, конечно, понимаю: тебе будет больно услышать то, что я сейчас скажу. Ты милая, умная, с очень чистой душой. Естественно, я не мог ожидать, что вдруг встречу тебя. А полгода назад, по рекомендации друга, я принял в наш "Дрилекс" двадцатипятилетнего инженера-конструктора, почти девчонку, веселую, душевную и талантливую. Общение с ней стало для меня лекарством от тоски из-за унылой семейной жизни. И мы в начале этого лета решили пожениться. Сейчас она ждет нашего ребенка… Мы запланировали приехать сюда вместе, но она сильно простудилась, у неё нашли воспаление легких – ей пришлось остаться в Москве. Я не ожидал, что сможет появиться здесь. Но рано утром она позвонила и сказала, что приезжает сегодня вечерним автобусом.
Ольга безмолвно, с осунувшимся и как бы окаменевшим лицом смотрела куда-то вдаль.
- Наверное, ты осуждаешь моё поведение здесь, - продолжал Сергей. - Если сможешь, прости, пожалуйста. Вырвавшись из своего постылого дома и встретив тебя, я, поверь, вдруг потерял голову. Так уж случилось…Так случилось, потому что я сразу почувствовал тепло твоей души, мне стало очень хорошо с тобой. Если и тебе стало хорошо, пусть наша встреча будет вспоминаться нами как светлая полоска жизни. Надо ли осуждать то, что нас радовало?.. Но сегодня эта полоска должна кончиться… навсегда. Прости меня, Олечка…
Ольга еще некоторое время молчала. Он тоже больше ничего не говорил.
- Да, Сережа, мне нелегко всё это слышать, - наконец тихо произнесла Ольга. - Появилось еще одно звено в моей неустроенной личной жизни. А ведь я… успела тебя полюбить.
И, вновь помолчав, сказала:
- Сейчас мне нужно побыть одной. Спасибо за всё хорошее, и поверь, что я с достоинством выдержу сегодняшний удар… Прощай.
Она встала и быстро пошла к главному корпусу.
В своем номере легла на кровать и долго плакала, думая о своей женской судьбе, – судьбе, конечно, очень удачной, наполненной вдохновенным творчеством, но и очень печальной, лишенной простой житейской гармонии…
В Казани, у входа в университет, её догнала сотрудница, тоже идущая на работу, и воскликнула:
- Оля, я приехала из Крыма. Как там чудесно!
- А я побывала в Тарусе.
- Ну, и как там?
- Её любила Марина Цветаева. И я не забуду… Никогда…