Я увидел "Сталинград"
Что вспомнилось и подумалось после фильма
Мне хотелось увидеть этот фильм, причем не на экране телевизора, а на громадном полотне кинотеатра. Мечтал увидеть его именно таким, каким он был задуман и создан Федором Бондарчуком со своими соратниками. В формате 3D. Уже знал, что мнения о фильме весьма различны. Это понятно: тема Сталинградской битвы огромна, неисчерпаема, разные люди ощущают ее по-разному, и имеют на это право...
Я увидел "Сталинград" в кинотеатре на Манхэттене. Немного огорчил меня далеко не полный зрительный зал. Но ненадолго, поскольку я смог воспринять это, как говорится, философски. Ведь был будничный день, сеанс начинался в половине второго, в самое обеденное время. Да и связывают ли американцев со Сталинградской битвой какие-то эмоции? А ведь, думается, именно такие эмоции являются главным источником интереса к фильму...
Впрочем, когда мы с женой покидали кинотеатр, с удовлетворением заметили, что на следующий сеанс, ближе к вечеру, зрителей набирается значительно больше.
Что касается меня, битва за Сталинград давно живет в моем сердце. Я много раз бывал по делам в этом городе, ставшем уже Волгоградом, и в полной мере ощутил его покоряющую, неповторимую и незабываемую ауру.
А еще оборона Сталинграда – это часть истории моей семьи. В своем лирическом очерке "Добрые уроки семьи" я описал один эпизод, который позволю себе повторить здесь.
"Помнится только один случай, когда отец плакал. Это была слабость глубоко растроганного человека. В начале восьмидесятых годов в квартире родителей по поводу какого-то праздника собрались их старые друзья. Были приглашены и мы с женой… Вдруг отец прервал общий веселый разговор и сказал: “Мне хочется поделиться с вами одной великой радостью. Через 40 лет после Сталинградской битвы сведения обо мне отыскали в каких-то архивах – и я награжден медалью “За оборону Сталинграда”. Показав нам эту медаль, вдруг заплакал, даже из комнаты вышел, чтобы успокоиться. Ему шел семьдесят первый год.
Тогда мы услышали короткий никому не известный рассказ. Отец не считал себя вправе сообщать о том, чему нет никаких подтверждений.
За несколько месяцев до Сталинградской битвы ему было поручено руководить перевозкой оборудования одного из бакинских заводов в Сталинград. Видимо, битвы на Волге тогда еще не ожидали, однако опасались прорыва фашистов в Баку (куда войти им так и не удалось) и поэтому решили дополнительно укрепить нефтяную промышленность во Втором Баку, между Волгой и Уралом. Не будет в достатке нефти – отпор врагу станет невозможен. Кстати сказать, специалистов-нефтяников на фронт старались не брать – у них был свой ответственный рубеж той великой войны.
Баржи с оборудованием завода разбомбила и утопила немецкая авиация где-то между Астраханью и Сталинградом. Отцу удалось спастись, и в канун битвы на Волге он оказался в Сталинграде. Местные власти поручили ему участвовать в организации обороны города, дали четкие задания... Получается, справился… Так закончил он свой рассказ.
Отец имел много орденов и медалей, почетных грамот за мирный труд. Но эта причастность к великой битве, подтвержденная, наконец, медалью, была для него драгоценнее всех остальных дел".
Для меня Сталинград – один из поистине любимых городов на земле. Мне, москвичу, посчастливилось иметь устойчивые деловые связи с действующим там весьма уважаемым отраслевым НИИ. Но оказавшись в этом городе по любому делу, неизбежно ощущаешь себя взволнованным и счастливым туристом, которому выпала бесценная удача прикоснуться к одной из ярчайших страниц российской – да и мировой – истории.
Легендарная Долорес Ибаррури, сын которой погиб, защищая Сталинград, сказала, что лучшим памятником героической обороне города станет его возрождение из руин. Признаюсь, что сама прогулка по очаровательному, величественному послевоенному городу рождала в моей душе светлую гордость за народ моей страны, способный сотворить такое чудо на огромном пространстве сплошных руин. И чувство это вдруг сопрягалось со щемящей болью, когда из-за многоэтажных красавцев мне вдруг являлись сохраненные на века мрачные кирпичные остатки героического Дома Павлова.
Впрочем, возможно ли рассказывать о Сталинграде?! Его надо видеть и прочувствовать. Кстати, как и талантливый фильм Федора Бондарчука.
Я увидел "Сталинград" в кинотеатре на Манхэттене. Немного огорчил меня далеко не полный зрительный зал. Но ненадолго, поскольку я смог воспринять это, как говорится, философски. Ведь был будничный день, сеанс начинался в половине второго, в самое обеденное время. Да и связывают ли американцев со Сталинградской битвой какие-то эмоции? А ведь, думается, именно такие эмоции являются главным источником интереса к фильму...
Впрочем, когда мы с женой покидали кинотеатр, с удовлетворением заметили, что на следующий сеанс, ближе к вечеру, зрителей набирается значительно больше.
Что касается меня, битва за Сталинград давно живет в моем сердце. Я много раз бывал по делам в этом городе, ставшем уже Волгоградом, и в полной мере ощутил его покоряющую, неповторимую и незабываемую ауру.
А еще оборона Сталинграда – это часть истории моей семьи. В своем лирическом очерке "Добрые уроки семьи" я описал один эпизод, который позволю себе повторить здесь.
"Помнится только один случай, когда отец плакал. Это была слабость глубоко растроганного человека. В начале восьмидесятых годов в квартире родителей по поводу какого-то праздника собрались их старые друзья. Были приглашены и мы с женой… Вдруг отец прервал общий веселый разговор и сказал: “Мне хочется поделиться с вами одной великой радостью. Через 40 лет после Сталинградской битвы сведения обо мне отыскали в каких-то архивах – и я награжден медалью “За оборону Сталинграда”. Показав нам эту медаль, вдруг заплакал, даже из комнаты вышел, чтобы успокоиться. Ему шел семьдесят первый год.
Тогда мы услышали короткий никому не известный рассказ. Отец не считал себя вправе сообщать о том, чему нет никаких подтверждений.
За несколько месяцев до Сталинградской битвы ему было поручено руководить перевозкой оборудования одного из бакинских заводов в Сталинград. Видимо, битвы на Волге тогда еще не ожидали, однако опасались прорыва фашистов в Баку (куда войти им так и не удалось) и поэтому решили дополнительно укрепить нефтяную промышленность во Втором Баку, между Волгой и Уралом. Не будет в достатке нефти – отпор врагу станет невозможен. Кстати сказать, специалистов-нефтяников на фронт старались не брать – у них был свой ответственный рубеж той великой войны.
Баржи с оборудованием завода разбомбила и утопила немецкая авиация где-то между Астраханью и Сталинградом. Отцу удалось спастись, и в канун битвы на Волге он оказался в Сталинграде. Местные власти поручили ему участвовать в организации обороны города, дали четкие задания... Получается, справился… Так закончил он свой рассказ.
Отец имел много орденов и медалей, почетных грамот за мирный труд. Но эта причастность к великой битве, подтвержденная, наконец, медалью, была для него драгоценнее всех остальных дел".
Для меня Сталинград – один из поистине любимых городов на земле. Мне, москвичу, посчастливилось иметь устойчивые деловые связи с действующим там весьма уважаемым отраслевым НИИ. Но оказавшись в этом городе по любому делу, неизбежно ощущаешь себя взволнованным и счастливым туристом, которому выпала бесценная удача прикоснуться к одной из ярчайших страниц российской – да и мировой – истории.
Легендарная Долорес Ибаррури, сын которой погиб, защищая Сталинград, сказала, что лучшим памятником героической обороне города станет его возрождение из руин. Признаюсь, что сама прогулка по очаровательному, величественному послевоенному городу рождала в моей душе светлую гордость за народ моей страны, способный сотворить такое чудо на огромном пространстве сплошных руин. И чувство это вдруг сопрягалось со щемящей болью, когда из-за многоэтажных красавцев мне вдруг являлись сохраненные на века мрачные кирпичные остатки героического Дома Павлова.
Впрочем, возможно ли рассказывать о Сталинграде?! Его надо видеть и прочувствовать. Кстати, как и талантливый фильм Федора Бондарчука.
Эта притча, придуманная, не сомневаюсь, по мотивам судьбы защитников Дома Павлова, – истинный клубок эмоций. Фильм подобен какой-то симфонии, которая покоряет тебя, которая и терзает, и очищает душу. Можно ли о таком рассказать? Мне это не дано. Так что, дорогой читатель, уж простите мне отрывочные воспоминания и размышления, вместо стройного повествования о фильме.
Вернусь ненадолго к послевоенному городу. Он очаровывает и волнует приезжего, начиная с привокзальной площади. Здесь среди современных светлых зданий приютился чудом уцелевший в сражениях небольшой старинный красный дом, в котором ныне размещены экспонаты музея обороны города. И уже на этой площади, видя такой контраст, начинаешь ощущать масштаб разрушений Сталинграда.
Чуть дальше, на центральной площади, горит вечный огонь, а возле него – почётный караул. Не солдаты, а юные пионеры с красными галстуками. Вспоминаю, сколько гадостей было наговорено на пионерскую организацию в "раскрепощенные" 90-е годы. А ведь стоял я ранее недалеко от этих ребятишек, застывших в почтительной торжественности, и думал: "Вот она, благородная эстафета поколений!"
Конечно, самый потрясающий мемориал, посвященный великой битве за Сталинград, – это комплекс сооружений на Мамаевом кургане. И о нем тоже рассказать невозможно. Надо подниматься по его бесконечной лестнице мимо цементных скульптурных композиций (простых, цементных, серого, земляного цвета, а не гранитных, подавляющих торжественностью!), надо неторопливо идти вверх и сосредоточенно думать, о том, что здесь происходило.
По пути экскурсовод предложил нам посмотреть вниз с правого, а затем с левого склонов кургана. Я увидел уходящие вдаль широкие лесные полосы – деревьев не сосчитать. Он сказал: "Эти деревья посажены родными погибших здесь воинов... по одному дереву в честь каждого человека". И мое сердце вдруг остановилось, я не мог дышать, а глаза перестали видеть – в них стояли слезы...
Вернусь ненадолго к послевоенному городу. Он очаровывает и волнует приезжего, начиная с привокзальной площади. Здесь среди современных светлых зданий приютился чудом уцелевший в сражениях небольшой старинный красный дом, в котором ныне размещены экспонаты музея обороны города. И уже на этой площади, видя такой контраст, начинаешь ощущать масштаб разрушений Сталинграда.
Чуть дальше, на центральной площади, горит вечный огонь, а возле него – почётный караул. Не солдаты, а юные пионеры с красными галстуками. Вспоминаю, сколько гадостей было наговорено на пионерскую организацию в "раскрепощенные" 90-е годы. А ведь стоял я ранее недалеко от этих ребятишек, застывших в почтительной торжественности, и думал: "Вот она, благородная эстафета поколений!"
Конечно, самый потрясающий мемориал, посвященный великой битве за Сталинград, – это комплекс сооружений на Мамаевом кургане. И о нем тоже рассказать невозможно. Надо подниматься по его бесконечной лестнице мимо цементных скульптурных композиций (простых, цементных, серого, земляного цвета, а не гранитных, подавляющих торжественностью!), надо неторопливо идти вверх и сосредоточенно думать, о том, что здесь происходило.
По пути экскурсовод предложил нам посмотреть вниз с правого, а затем с левого склонов кургана. Я увидел уходящие вдаль широкие лесные полосы – деревьев не сосчитать. Он сказал: "Эти деревья посажены родными погибших здесь воинов... по одному дереву в честь каждого человека". И мое сердце вдруг остановилось, я не мог дышать, а глаза перестали видеть – в них стояли слезы...
А выше перед теми, кто восходит на Мамаев курган, возникает большая фигура солдата, рвущегося в бой. Подходишь ближе и видишь, что он защищает своим телом Родину-мать. Гениальный скульптор Вучетич сумел так расставить скульптуры солдата и Родины-матери, что поначалу мы видим только солдата и, лишь пройдя дальше, останавливаемся, завороженные известной всему миру величественной скульптурой женщины с мечом, зовущей нас к смелости и мужеству...
В фильме Федора Бондарчука послевоенного города нет. В нем только огненное и кровавое пекло Сталинградской битвы. И больше ничего...
Повествование в фильме ведется сыном одной из защитниц многострадального дома, мешающего фашистам подойти к волжской переправе. Этот человек стремится донести до нас, зрителей, то, что поведала ему мать, которой посчастливилось выжить в том аду. Повезло, пожалуй, единственной из тех, кто держал оборону в доме.
Сюжет повествования, как сложная и гармоничная симфония, поистине, властвует над нашими чувствами, заставляет нас то содрогнуться перед безжалостным ликом вражеской военной мощи, то поражаться мужеству и воле обреченной на гибель горстки советских воинов, то взволнованно замереть, видя трогательное поздравление этими солдатами молодой защитницы дома с ее днем рождения. У меня перехватило дыхание, когда эта женщина изумленно увидела полученный ею от ребят подарок: принесенную откуда-то обыкновенную ванну, а в ней – теплая вода... Люди и в той жуткой обстановке могли проявлять простые чуткость и доброту...
События в фильме очень многообразны. И мне думается, символичен тот факт, что рассказывает об этих событиях человек, успевший лишь родиться в военное время, рассказывает проникновенно, тактично, взволнованно и правдиво. Этот факт, как и торжественное дежурство пионеров у вечного огня, создает веру в то, что жива нравственная эстафета поколений. Жива она, и фильм "Сталинград" по существу – передача той эстафеты новому поколению, которое – таково уж веление времени! – "заквашено" форматом 3D. Главное-то не формат 3D, а то, что есть она, эстафета высокой нравственности.
И, быть может, кто-то из ныне молодых россиян напишет для своего поколения стихи, созвучные тем моим строкам, что я опубликовал в 50-е годы прошлого века в студенческой стенгазете нашего Московского нефтяного института:
В фильме Федора Бондарчука послевоенного города нет. В нем только огненное и кровавое пекло Сталинградской битвы. И больше ничего...
Повествование в фильме ведется сыном одной из защитниц многострадального дома, мешающего фашистам подойти к волжской переправе. Этот человек стремится донести до нас, зрителей, то, что поведала ему мать, которой посчастливилось выжить в том аду. Повезло, пожалуй, единственной из тех, кто держал оборону в доме.
Сюжет повествования, как сложная и гармоничная симфония, поистине, властвует над нашими чувствами, заставляет нас то содрогнуться перед безжалостным ликом вражеской военной мощи, то поражаться мужеству и воле обреченной на гибель горстки советских воинов, то взволнованно замереть, видя трогательное поздравление этими солдатами молодой защитницы дома с ее днем рождения. У меня перехватило дыхание, когда эта женщина изумленно увидела полученный ею от ребят подарок: принесенную откуда-то обыкновенную ванну, а в ней – теплая вода... Люди и в той жуткой обстановке могли проявлять простые чуткость и доброту...
События в фильме очень многообразны. И мне думается, символичен тот факт, что рассказывает об этих событиях человек, успевший лишь родиться в военное время, рассказывает проникновенно, тактично, взволнованно и правдиво. Этот факт, как и торжественное дежурство пионеров у вечного огня, создает веру в то, что жива нравственная эстафета поколений. Жива она, и фильм "Сталинград" по существу – передача той эстафеты новому поколению, которое – таково уж веление времени! – "заквашено" форматом 3D. Главное-то не формат 3D, а то, что есть она, эстафета высокой нравственности.
И, быть может, кто-то из ныне молодых россиян напишет для своего поколения стихи, созвучные тем моим строкам, что я опубликовал в 50-е годы прошлого века в студенческой стенгазете нашего Московского нефтяного института:
|
Я боёв фронтовых не знаю,
но коль жизнь бы позвала в бой, я, навстречу врагу шагая, сердцем помнил бы – не впервой! Я с Маресьевым полз сквозь беды. В Сталинграде сражался я… И, пройдя через те победы, стал готовым к своим боям. |