1987 год: ЮБИЛЕЙ
В стране разгар безалкогольной кампании. И надо же такому случиться: именно в это время мне “стукнуло” 50! Правда, несмотря ни на что, мои дорогие бакинские родственники передали мне большую коробку с бутылками вкуснейшего, неповторимого азербайджанского вина “Кямширин”. Я написал им “отчетное” письмо о своем юбилее...
ИЗ ПИСЬМА БАКИНСКИМ РОДСТВЕННИКАМ
25 марта 1987 года
“Здравствуйте, мои дорогие!
Сердечное спасибо вам за доброту и заботу о моем скромном празднике! Ваше вино украшало стол у нас дома и понравилось всем, кто был за этим столом. Мой сын и племянник из Ленинграда, можно сказать, отвели душу. Сын вообще патриотически относится ко всему, что связано с Азербайджаном: родина отца и деда, как-никак!
Я очень волновался в преддверии юбилея. И волновало меня, конечно, не то, мало или много услышу поздравлений. В этом вопросе я твердо настроился на минимум. Волновало другое. Прежде всего, как безалкогольно порадовать моих многочисленных друзей и коллег по работе, моих б у р о в и к о в? А еще, как сформировать приятную, но строго избранную компанию особых гостей, чтобы все же состоялся праздник и в алкогольном варианте – естественно, у нас дома, где можно было усадить за стол не более 18 - 20 человек?
Чужим опытом я, к сожалению, воспользоваться не мог, поскольку в редких случаях юбилеев ведущих сотрудников института за последнее время не мог найти достаточно близкой аналогии своей ситуации. Во-первых, – так уж сработали мои научные старания, открытость и общительность, признание меня в нефтяной Западной Сибири – я в институте весьма популярен (не хвастаюсь, а просто вынужден констатировать). Во вторых, мне доверено руководство одним из самых крупных подразделений института: в нашей лаборатории – 35 человек. И, наконец, у меня есть лютый и пристально следящий за мной враг – капризный самодур, первый зам. генерального директора нашего научно-производственного объединения “Строительство скважин”. Для этого человека нетерпимы мои независимые поступки как специалиста и личности. Однажды, несколько лет назад, он в необузданной злобе вынудил директора влепить мне выговор за мифическую пьянку, заявив, что иначе пожалуется на “положение в институте” в райком партии.
Таким образом, все надо было сделать творчески, умно, “без сучка, без задоринки”.
Видимо, это получилось и на работе, и дома (что, конечно, - заслуга всех, проявивших ко мне доброе внимание). Да, думаю, получилось. Во всяком случае, все считают именно так, что ужасно приятно. А один из моих друзей после окончания торжества на работе сделал, по-моему, просто историческое заявление, достойное отправки в Кремль: “Я впервые осознал мудрость антиалкогольной кампании: раньше не было случая, чтобы я на застольях так наслаждался едой – весь ее вкус гасила водка”.
Тут замечу, что через несколько лет мы с ним, как и все вокруг, вернулись к традиционным застольям, однако особой грусти от этой, обратной эволюции я на его лице не замечал... Но вернемся к моему письму.
“По согласованию с генеральным директором я организовал в одной из комнат нашей лаборатории импровизированный “обед”, рассчитанный на любое реальное число желающих. Этот “обед” (состоящий из разнообразных, но только штучных угощений, кофе, чая, всяких вод) мне было разрешено сделать в 13 часов дня, взамен обычного обеденного перерыва сотрудников и с захватом некоторого дополнительного времени – в пределах 1,5 часов. Чтобы количество участников (которое трудно было предугадать и которое реально могло колебаться от 40 до 150 человек) не могло принципиально повлиять на проведение этого мероприятия, мы с женщинами лаборатории продумали все детали.
В частности, подготовили не единый стол, ограничивающий перемещение людей, а группы столов – таким образом, чтобы при большом количестве участников был бы, как говорится, “а ля фуршет”, причем люди могли бы свободно заполнить всю комнату и легко добираться до столов с угощениями. А если участников будет мало, то к столам можно быстро подставить стулья. Наш комендант, замечательный человек, раздобыл где-то много посуды, в том числе фужеров. Моя Таня напекла множество домашних угощений (к тому же имелась гора всякого покупного). Накануне вечером мы с сыном отвезли в институт все, что было заготовлено для застолья.
Утром я направился на работу, конечно, волнуясь. Полагал, что меня поздравят в моем кабинете, а затем будет тот самый “обед”. Но получилось неожиданное.
Около полудня меня пригласили (а точнее, повели) в зал, который уже был битком набит сотрудниками. Когда я входил, все встали и зааплодировали. Я совершенно растерялся.
Меня усадили за стол президиума, и начались прекрасные, сердечные выступления. От союзного министерства мне вручили знак “Отличник нефтяной промышленности”, от нашего научно-производственного объединения – грамоту, денежную премию, трогательный адрес и дорогой подарок – магнитолу “Рига-111”. Были зачитаны теплые адреса от Всесоюзного НИИ по креплению скважин и буровым растворам, от Московского горного института, немало телеграмм от организаций, в том числе и международная – от института “Нефть и газ” ГДР. Многие выступали от себя лично, читали стихи, говорили душевные слова. В общем, друзьями и коллегами в мою честь был устроен неожиданно громкий, яркий праздник.
Выступил с ответным словом, прочитал свое новое стихотворение, посвященное сотрудникам родного института.
Мой “обед” прошел тоже, к счастью, непринужденно, со стихами, смехом – с радостным настроением. Мне было очень-очень хорошо. К тому же ребята (молодцы!) записали на магнитоле всю торжественную часть – на память...
А затем, в субботу вечером, мы дома собрали родственников и ближайших друзей. Готовились старательно. Таня для подготовки застолья взяла два дня отпуска. Я сделал забавный фотостенд о своей жизни. Все прошло весело, с танцами, песнями, шутками... Всем понравилось (потом звонили и сообщали).
Итак, все “юбилейные мероприятия” удались – и я просто счастлив. Как прекрасно, когда тебя окружают добрые, искренние люди, которые слышат музыку твоей души!”
ИЗ ПИСЬМА БАКИНСКИМ РОДСТВЕННИКАМ
25 марта 1987 года
“Здравствуйте, мои дорогие!
Сердечное спасибо вам за доброту и заботу о моем скромном празднике! Ваше вино украшало стол у нас дома и понравилось всем, кто был за этим столом. Мой сын и племянник из Ленинграда, можно сказать, отвели душу. Сын вообще патриотически относится ко всему, что связано с Азербайджаном: родина отца и деда, как-никак!
Я очень волновался в преддверии юбилея. И волновало меня, конечно, не то, мало или много услышу поздравлений. В этом вопросе я твердо настроился на минимум. Волновало другое. Прежде всего, как безалкогольно порадовать моих многочисленных друзей и коллег по работе, моих б у р о в и к о в? А еще, как сформировать приятную, но строго избранную компанию особых гостей, чтобы все же состоялся праздник и в алкогольном варианте – естественно, у нас дома, где можно было усадить за стол не более 18 - 20 человек?
Чужим опытом я, к сожалению, воспользоваться не мог, поскольку в редких случаях юбилеев ведущих сотрудников института за последнее время не мог найти достаточно близкой аналогии своей ситуации. Во-первых, – так уж сработали мои научные старания, открытость и общительность, признание меня в нефтяной Западной Сибири – я в институте весьма популярен (не хвастаюсь, а просто вынужден констатировать). Во вторых, мне доверено руководство одним из самых крупных подразделений института: в нашей лаборатории – 35 человек. И, наконец, у меня есть лютый и пристально следящий за мной враг – капризный самодур, первый зам. генерального директора нашего научно-производственного объединения “Строительство скважин”. Для этого человека нетерпимы мои независимые поступки как специалиста и личности. Однажды, несколько лет назад, он в необузданной злобе вынудил директора влепить мне выговор за мифическую пьянку, заявив, что иначе пожалуется на “положение в институте” в райком партии.
Таким образом, все надо было сделать творчески, умно, “без сучка, без задоринки”.
Видимо, это получилось и на работе, и дома (что, конечно, - заслуга всех, проявивших ко мне доброе внимание). Да, думаю, получилось. Во всяком случае, все считают именно так, что ужасно приятно. А один из моих друзей после окончания торжества на работе сделал, по-моему, просто историческое заявление, достойное отправки в Кремль: “Я впервые осознал мудрость антиалкогольной кампании: раньше не было случая, чтобы я на застольях так наслаждался едой – весь ее вкус гасила водка”.
Тут замечу, что через несколько лет мы с ним, как и все вокруг, вернулись к традиционным застольям, однако особой грусти от этой, обратной эволюции я на его лице не замечал... Но вернемся к моему письму.
“По согласованию с генеральным директором я организовал в одной из комнат нашей лаборатории импровизированный “обед”, рассчитанный на любое реальное число желающих. Этот “обед” (состоящий из разнообразных, но только штучных угощений, кофе, чая, всяких вод) мне было разрешено сделать в 13 часов дня, взамен обычного обеденного перерыва сотрудников и с захватом некоторого дополнительного времени – в пределах 1,5 часов. Чтобы количество участников (которое трудно было предугадать и которое реально могло колебаться от 40 до 150 человек) не могло принципиально повлиять на проведение этого мероприятия, мы с женщинами лаборатории продумали все детали.
В частности, подготовили не единый стол, ограничивающий перемещение людей, а группы столов – таким образом, чтобы при большом количестве участников был бы, как говорится, “а ля фуршет”, причем люди могли бы свободно заполнить всю комнату и легко добираться до столов с угощениями. А если участников будет мало, то к столам можно быстро подставить стулья. Наш комендант, замечательный человек, раздобыл где-то много посуды, в том числе фужеров. Моя Таня напекла множество домашних угощений (к тому же имелась гора всякого покупного). Накануне вечером мы с сыном отвезли в институт все, что было заготовлено для застолья.
Утром я направился на работу, конечно, волнуясь. Полагал, что меня поздравят в моем кабинете, а затем будет тот самый “обед”. Но получилось неожиданное.
Около полудня меня пригласили (а точнее, повели) в зал, который уже был битком набит сотрудниками. Когда я входил, все встали и зааплодировали. Я совершенно растерялся.
Меня усадили за стол президиума, и начались прекрасные, сердечные выступления. От союзного министерства мне вручили знак “Отличник нефтяной промышленности”, от нашего научно-производственного объединения – грамоту, денежную премию, трогательный адрес и дорогой подарок – магнитолу “Рига-111”. Были зачитаны теплые адреса от Всесоюзного НИИ по креплению скважин и буровым растворам, от Московского горного института, немало телеграмм от организаций, в том числе и международная – от института “Нефть и газ” ГДР. Многие выступали от себя лично, читали стихи, говорили душевные слова. В общем, друзьями и коллегами в мою честь был устроен неожиданно громкий, яркий праздник.
Выступил с ответным словом, прочитал свое новое стихотворение, посвященное сотрудникам родного института.
Мой “обед” прошел тоже, к счастью, непринужденно, со стихами, смехом – с радостным настроением. Мне было очень-очень хорошо. К тому же ребята (молодцы!) записали на магнитоле всю торжественную часть – на память...
А затем, в субботу вечером, мы дома собрали родственников и ближайших друзей. Готовились старательно. Таня для подготовки застолья взяла два дня отпуска. Я сделал забавный фотостенд о своей жизни. Все прошло весело, с танцами, песнями, шутками... Всем понравилось (потом звонили и сообщали).
Итак, все “юбилейные мероприятия” удались – и я просто счастлив. Как прекрасно, когда тебя окружают добрые, искренние люди, которые слышат музыку твоей души!”